Безвозвратные потери стрелковых дивизий. Учет безвозвратных потерь Красной Армии в годы Великой Отечественной войны

Для пользы повторим окончание 1-й части статьи:

Что имеем в итоге? Жёстко - одно лукавство:

1. Учет прохождения солдатами этапов службы почти везде уничтожили.

2. Книги призыва по мобилизации составили куцые и неполные, в большинстве своем за период только с 23 июня 1941 года и позже.

3. Во многих РВК лица, призванные до начала войны в период 1938 - первой половине 1941 года и встретившие войну в кадровом составе РККА, отсутствуют в книгах призыва по мобилизации в связи с тем, что они попали в армию буквально не в связи с мобилизацией, а по плановому довоенному призыву или направлению. Сие было бы смешно, коль не было бы так грустно, - буквальность эта возмущает до глубины души, когда понимаешь, что чохом позабыли внести в сохраненные источники сведений сотни тысяч бойцов и командиров. В итоги подсчетов многих военкоматов по количеству направленных воевать они не входят. Поэтому установить точную цифру привлеченных в армию и принявших участие в Великой Отечественной войне воинов, а также погибших и пропавших без вести, - невозможно. Современные сведения о количестве мобилизованных в годы войны (29 миллионов человек по СССР) базируются только на подсчетах в военкоматах данных книг призыва по мобилизации, кои чрезвычайно неполны.

Наконец, был ряд металлических препятствий, в том числе ежей, сделанных из железных рельсов. Хотя немцы прикрепили мины к многим препятствиям, некоторые из них были гидроизолированы, и коррозия давно уже уносила вред многим взрывным устройствам. Солдаты 916-го и 726-го полков заняли щелевые траншеи, восемь бетонных бункеров, 35 дотов, шесть минометных ям, 35 участков Небелверфера и 85 пулеметных гнезд. Защита была сгруппирована в опорных точках.

Нашествие союзников на побережье Нормандии было результатом длительного и исчерпывающего планирования. Кроме того, Нормандия могла быть изолирована от рейха воздушным запретом и разрушением мостов Сены. Поскольку союзники явно проявили инициативу по выбору места вторжения, немцы решили рассеять свои силы по всему побережью, от Скандинавии до испанской границы. Союзники воспользовались ситуацией, применяя ряд набегов и дорогих мер обмана, чтобы внести вклад в замешательство немцев, особенно в отношении размещения всей силы фиктивного вторжения, поддерживаемой надувными танками и грузовиками, якобы готовыми вторгнуться в Кале.

4. Учетные карточки военнообязанных запаса и призывные карты новобранцев также почти не сохранили.

5. Миллионы воинов в начале войны более чем полгода не имели никаких официальных документов, подтверждающих их личности.

6. Учет потерь личного состава в войсках оказался, прямо скажем, паршивым, другого слова не подобрать. Учет движения личного состава (прибытие, убытие) - не лучше, особенно в лечебных учреждениях прифронтовой полосы.

Уже было решено, что нападение будет при дневном свете, чтобы лучше контролировать монументальные посадки и огневую поддержку, связанную с вторжением. Огромные усилия пошли на строительство союзных десантных кораблей и подготовку войск. Во время репетиций на британских берегах солдаты практиковали пробитие тщательно воспроизведенных препятствий. Девятые военно-воздушные силы интенсивно фотографировали немецкую береговую оборону, начиная с мая. Дайверы даже отправились на берег на Омаха-Бич, чтобы забрать образцы песка и осмотреть препятствия.

7. В результате начали появляться цифры в 20 миллионов, 27 миллионов, кое-кто договорился и про 44 миллиона погибших, уже не разделяя потери личного состава армии, флота и потери гражданских лиц, а причисляя указанные цифры к безвозвратным потерям военных. От спекуляции на цифрах сегодня до извращенной уверенности в них общества завтра - один шаг.

Решение о приземлении во время отлива оказалось неожиданностью для немцев. Фельдмаршал Эрвин Роммель был среди многих, которые предсказывали, что приземления будут происходить во время прилива, пытаясь преодолеть препятствия и сухопутные войска ближе к блефам.

Надежные прогнозы погоды имеют решающее значение для успешного вторжения. У американцев и британцев был превосходный доступ к Северной Атлантике и они смогли идентифицировать зоны высокого давления, зажатые между барометрическими минимумами. Если бы атака была должным образом рассчитана, Эйзенхауэр мог бы скрывать свои силы в затенении метеорологических условий во время их подхода к пляжам, но фактические высадки проходили в ясную погоду.

8. От 6 до 8 % лиц, ушедших воевать из того или иного региона, не учтены нигде и никак. Первичные источники учета в военкоматах по ним уничтожены, они не вошли в книги призыва, не попали в донесения о потерях из воинских частей, о них не заявили в военкомат родственники после войны, при них не было ни медальонов, ни официальных документов о личности. Установить их судьбы можно только случайно.

Ввиду этой информации Роммель вернулся в Германию на день рождения своей жены. Выбранными для нападения на Омаха-Бич были подразделения 29-й и 1-й пехотных дивизий США. 1-й, известный как «Большой красный», был подразделением регулярной армии, чья выдающаяся история включала бой в Первую мировую войну. Это подразделение участвовало в высадке союзников в Оране, Алжире и Салерно, на Сицилии, а также воевало в Тунисе, Для высадок Д-Дня 1-й был усилен элементами 29-й дивизии и дополнен двумя батальонами Рейнджера.

Хюбнер имел общее командование десантом, а заместитель командующего 29-й пехотной бригадой Бриг. Кота, будет координировать битву на западном краю плацдарма. К. Мэриленда, Вирджинии и Пенсильвании. С. отправленных в Европу. В дивизии состояли 115-й, 116-й и 175-й пехотные полки. Окер и главный блок, подразделение разведки, чтобы выяснить, что происходит. Сказал, что это был всего лишь воздушный налет, Плюшкат снова заснул, когда Оккер позвонил и сообщил, что десантники высаживаются.

9. В 50-х гг. военное ведомство по чьей-то гадской инициативе уничтожило первичный учет рядового состава в военкоматах на местах, своими руками оборвав нити к миллионам судеб. И суди-ряди - в чьем государстве мы живем? В нашем ли? Более сильных ударов по исторической памяти нашего народа, нежели те, что нанесло по ней имевшееся и имеющееся руководство, наверное, не смог бы нанести даже самый подлый враг в открытом бою.

Плюткат и двое его офицеров прыгнули в Кюбельваген и ускорились в четырех милях от своего командного бункера у Стефана-Понорине. Буккер на стороне скалы Плюската, как выяснилось, был взят на восточном краю сектора, который союзники назвали Омаха-Бич. Генерал Маркс поставил его корпус и 21-ю танковую дивизию. Менее чем за 24 часа до этого Маркс посещал военную игру, где, как «вражеский» командир, он сыграл, казалось бы, маловероятный сценарий, в котором союзники высадились в Нормандии. На уровне корпуса Маркс оказался в ситуации, подобной ситуации его командиров дивизий - у него не было заметных резервов, чтобы вступить в предстоящую битву.

Предметно коснемся тезисов п.6 . В нашем распоряжении имеются свежие цифры, публично доложенные поисковому сообществу заместителем начальника Управления МО РФ по увековечению памяти погибших при защите Отечества А.Л. Тарановым на традиционной январской конференции Фонда поисковых отрядов Ленинградской области в Санкт-Петербурге и сложившиеся в результате обработки документов для ОБД "Мемориал" к 28.01.2009 .

Союзники-парашютисты, как сообщается, высаживались по всей Нормандии, и многие подчиненные штабы Маркса сообщили о пуске пулеметного огня. Сканируя небо, ни Северло, ни его сержант не могли обнаружить ничего, кроме гула бомбардировщиков в облаках выше. Когда приближалась рассвета, черное черное небо превратилось в темно-серый цвет. Плюсккат проверил английский канал в течение следующих нескольких часов, не получив ни одного отчета из своей высшей штаб-квартиры. Усталый от своего раннего бдения, он задавался вопросом, может ли сообщенная посадка парашютистов быть ложной тревогой.

К настоящему моменту обработано 10,4 миллиона страниц из 34100 архивных дел ЦАМО РФ, 470 архивных дел ЦВМА, 30590 паспортов воинских погребений.

Всего в ОБД "Мемориал" сейчас включено 23038600 записей. Из них:

а) из донесений о безвозвратных потерях воинских частей - 9078395 записей;

б) из приказов об исключении из списков личного состава (по офицерскому составу) - 1401605 записей;

До сих пор никто из этих действий не был обнаружен немцами, чья люфтваффе была основана на погоде. Моторные торпедные катера и другие патрульные суда, которые обычно следили на канале, были отозваны адмиралом Теодором Кранке, главнокомандующим Военно-морским командованием Запада.

С. линкоры Техас и Арканзас, британский крейсер Глазго и бесплатные французские крейсеры Монкальм и Жорж Лейг, начали взрывать пляжи. Командиры бомбардировщиков были обеспокоены ударом входящих волн союзных войск и были замешаны тяжелым облачным покровом.

в) из документов госпиталей и медсанбатов (по умершим в них) - 1203654 записей;

г) из документов по безвозвратным потерям ВМФ - 454107 записей;

д) из документов уточняющих потери (донесения из военкоматов о призванных ими, но не вернувшихся и разыскиваемых родственниками воинах) - 8109860 записей;

е) из поименных списков погребений (учет на местах) - 2411904 записей;

Бункер майора Плюската над Омаха-Бич пережил повторные промахи во время морской и воздушной бомбардировки. Его барабанные перепонки пульсировали от шума, он каким-то образом сумел найти телефон в пыли и обломках. Удивительно, но телефонные линии были неповрежденными, и он смог сообщить о ситуации в штаб дивизии. Более удивительным было то, что ни одно из орудий Плюската или их экипажи не было выведено из строя. Большая часть артиллерии ударила по повязкам и отступила, прежде чем достигнуть немецких батарей в трех милях от страны, но воздействие стольких снарядов вызвало несколько концентраций немецких наземных мин на пляже Омаха.

ж) из документов военнопленных - 379075 записей.

Общее количество в 23038600 записей характеризует всё наличие учтенных сведений в обработанных документах, включая повторы записей по отдельно взятым лицам. Известно, что одни и те же лица могут быть указаны в нескольких источниках сведений:

В донесении о потерях в/ч;

В списке погребения (паспорт);

Приземлились десантные корабли в тяжелых набуханиях, 10 из лодок, погружающихся во время их удара к берегу. Три других не смогли выйти со своей баржи, и их пришлось посадить гораздо позже. Большому красному пришлось бы заниматься только двумя танками - оба из которых были затоплены.

Когда штурмовое судно находилось в 400 ярдах от пляжа, вокруг них начали взрываться немецкие снаряды. Три десантных судна врезались в морские песчаные отмели. Одна лодка попала прямо и затонула, а другая просто исчезла. Вода была в глубине или глубже, и солдаты попали под кровавый перестрел.

В документах госпиталей и медсанбатов;

В документах, уточняющих потери;

В прочих документах (даже в карточках умерших военнопленных).

Сколько может быть двойных повторов? Допустим, 10 % записей (весьма мягкое допущение) повторяют уже 1 раз упомянутых лиц. Вычитаем эти 10 %, имеем: 23038600 - 2303860 = 20734740 записей.

Совершенно очевиден факт того, что возможны повторы 3 и более раз. Следовательно, количество лиц, учтенных в разных документах более, чем 2 раза, также уменьшает общее количество уникальных записей и приближает нас к искомой численности учтенных поименно безвозвратных потерь личного состава. Допустим, учитывая многообразие учетных документов, что еще 10 % записей от общего количества являются третьими-четвертыми-пятыми повторами. Вычитаем и эти записи и получаем общее количество лиц, учтенных 1 раз (1 человек - один или несколько документов по нему) 20734740 - 2303860 = 18430880 записей. Понятно, что никто из нас и наших воевавших солдат не застрахован от писарских причуд и деяний творческих машинисток, которые могли Ивана Ивановича Иванова превратить в донесениях в кого угодно, но не в настоящего Иванова. От этого не подстраховаться. Будем считать, что в отсеянном количестве записей их "изыски" учтены.

Специалисты союзников знали, что в общей сложности пять оврагов, которые они обозначили как «выходы», ведущие из Омахи вглубь страны. Казалось вероятным, что эти выходы, усеянные летними домиками и дорогами или тропами, ведущими дальше вглубь страны, обеспечили бы самый легкий доступ к внутреннему пространству полуострова Котентин. Немцы эвакуировали гражданских лиц из зданий по этим маршрутам и использовали конструкции для размещения войск и создания защиты. Выходы были дополнительно укреплены морскими стенами, а в некоторых случаях также хвастались противотанковыми канавами.

Выявлением и сведением множества разнородных документов к судьбе каждого учтенного конкретного человека как раз сейчас занимаются сотрудники корпорации "ЭЛАР" по заказу МО РФ.

Количество в 18430880 сведенных без повторов записей можно с некоей долей уверенности принять в качестве опоры в расчетах . Данные лица точно учтены в документации военного ведомства - кто-то всего один раз, кто-то несколько раз, но в нашем исследовании мы теперь имеем право предполагать о том, что это количество лиц учтено ОДИН раз, и каждая запись о каждом из них уникальна. Оговорюсь, что цифра получена с указанными выше допущениями и не может рассматриваться критиками в качестве категоричных утверждений автора этих слов . Цыплят сосчитаем "по осени", т.е. после завершения работ корпорации "ЭЛАР".

Дым от горящих зданий и травы вдоль берега помог экранировать вторгшихся войск. Однако это слабое место в немецкой обороне не было немедленно использовано пропитанными и измученными американцами. Огонь из боевых немецких войск усугубил хаос, царящий только на берегу. Большинство десантных кораблей слишком рано сбросили свои пандусы, и снаряженные войска исчезли в воде, как только они прыгнули с лодок. Некоторые вернулись на поверхность, но многие другие этого не сделали. Бесчисленные единицы инженерного оборудования и взрывчатых веществ, предназначенные для использования в очистке пляжных препятствий, падали или разбросаны.

А пока внимательно посмотрим на данные МО РФ и сравним их с нашей опорной цифрой уникальных записей в 18430880 чел.:

1. Воинские части при ведении боевых действий документально учли не более 49,3 % своих военнослужащих (9078395: 18430880), в т.ч. какую-то часть повторно. Предположим, что в общей сумме документального учета 9078395 чел. не менее 5 % (если не более) составляют повторы записей по 2-3 раза по одним и тем же лицам. Соответственно, доля документального учета в войсках сократится примерно на 453920 чел. (9078395 х 0,05) и составит 9078395 - 453920 = 8624475 чел. И тогда в процентном выражении количество действительно учтенных в войсках 1 раз потерянных воинов составит не более 46,8 % (8624475: 18430880). Если, как и выше при оценке общего количества записей ОБД "Мемориал", мы оценим количество возможных повторов в войсковом учете потерь в 10 и более %, то тогда его статистика станет еще хуже, - менее 43 %.

Первая волна понесла почти 50% жертв. Из нескольких радиосообщений, которые мы подслушали, и из первых рук наблюдателей в разведке небольших кораблей вблизи берега, у меня сложилось впечатление, что наши силы пострадали от необратимой катастрофы, что мало надежд мы могли бы заставить пляж.

Германские укрепления состояли из многочисленных небольших бетонных бункеров под песчаными блефами. Укрепленные сталью казематы были предназначены для размещения полевых орудий, обычно 50 или 75 мм, и были относительно открытыми, но угловыми, чтобы стрелять по пляжу, и, следовательно, их экипажи не были непосредственно подвергнуты морской стрельбе из канала.

2. Очевидно, когда реальный объем учета потерь в войсках был предъявлен руководству НКО и страны, и ясно отрисовалась пропасть между объемом их документального учета, численностью войск по списку, учетными данными военкоматов и убылью населения после окончания войны (данные прописки), тогда и родилась Директива Главного Штаба Сухопутных Войск Советской Армии № орг/4/751524 от 24 апреля 1946 г. - так называемая Директива о "подворном опросе" по воинам, не вернувшимся с войны (она опубликована на нашем сайте). Директива предписывала военкоматам призыва в массовом порядке собрать данные о воинах, связь с которыми была утрачена в период Великой Отечественной войны, и оформить эти сведения не на индивидуальных бланках, а на "простынях" формата А-3, где построчно должны были быть сгруппированы необходимые биографические сведения о не вернувшихся и, по возможности, адреса и даты отправки воином последнего известия. Военкоматы многие десятилетия после войны продолжали исполнять положения этой и уточняющих ее более поздних Директив Генштаба и посылали в Управление (затем отдел) по учету погибшего и пропавшего без вести рядового и сержантского состава (далее Управление) свои многочисленные донесения. Вели огромную переписку и на горизонтальном уровне между собой, уточняя судьбы миллионов воинов.

Дальше на блефе немцы располагали конкретные пулеметные ямы и пехотные укрепления. Волнистая местность на склонах обеспечивала готовые мелкие траншеи. Кроме того, на вершинах блефов были траншеи и деревянные и глиняные бомбозащиты. Его самая большая проблема заключалась в том, чтобы вывести своих людей с пляжей. Единственный прозрачный путь был оседлан песчаными дюнами, скалистым галькой, каменной и деревянной морской стеной и рулонами из концертинового провода. Их продвижение вперед было остановлено немецким фланговым огнем.

Немецкие опорные пункты располагались по обе стороны от выходов, но они были построены на нижних склонах блефов, поэтому их огонь был ограничен пляжами. Там, американцы, достигшие плато над пляжем, столкнулись с гораздо меньшим сопротивлением. Немцы в бункерах и щелевых окопах оказались в окружении и сражались с путаным двухчасовым боем, пока их командир и 20 человек не сдались. Когда американцы подтолкнули вперед, Хейн Северло взорвался на 16-й пехоте из своей пулеметной ямы. Союзнические стрельбы препятствовали укреплению позиций, а немцы бежали из людей и боеприпасов.

Начало этому процессу было положено еще во время войны, когда родственники уже с 1942 г. сигнализировали и напрямую Верховному Главнокомандующему, и по инстанции через военкоматы призыва о том, что с их мужем, отцом, братом, сыном пропала письменная связь. Военкоматам давались полномочия оформлять такие запросы на официальных бланках и отправлять их в Управление. Управление при отсутствии сведений из войск о судьбе воина (минимум в течение 2-х лет) принимало официальное решение о пропаже без вести бойца, и с весны 1944 г. семьям этих лиц, если по иным условиям им была положена помощь, стали выплачивать пенсии по потере кормильца. Эти индивидуальные донесения из военкоматов и стали первыми документами, составившими пласт сведений, уточняющих потери. К ним же причислены поступившие в регионы из воинских частей и неврученные родственникам извещения о судьбе воинов, которые ввиду отсутствия родственников или из-за неверного оформления были отправлены региональными военкоматами в Управление по учету потерь или в Главное Управление кадров НКО для принятия воинов на учет потерь и выноса решения о судьбе самих извещений.

Северло и другие держали свою землю до полудня, когда дополнительные танкеры Шермана высадились на пляже под ними. Выход Лорана, очищенные минные поля и бульдозерные промежутки через морскую стену и дюны. Морская стрельба колотила немецкие укрепления к западу от разрыва.

Первоначальные доклады были многообещающими, с единственными плохими новостями, полученными от 716-й стрелковой дивизии, справа. Тяжелый 916-й полк стоял, несмотря на то, что его правый фланг был выставлен. Британская 50-я дивизия прорвалась через береговую оборону Арроманчей и толкнула его в сторону Байе. Первый дивизион 916-го батальона продержался в течение большей части дня, но когда 441-й батальон Ост рухнул, Байё был так же хорош, как и потерян. Единственный батальон 352-го в британской зоне сохранил укрепленный хребет Мювайн к востоку от Арроманша до полудня.

Как видно выше, объем записей в этом блоке данных составил огромную цифру в 8109860 чел., в т.ч. какую-то часть повторно. Предположим, что в общей сумме также не менее 5 % составляют повторы записей по 2-3 раза. Отнимем эти повторы (8109860 х 0,05 = 405493) и получим, что 7704367 чел. учтены по 1 разу. Опять же - если мы оценим количество возможных повторов в 10 и более %, тогда получим более негативный результат.

3. Суммируем численность по пп.1 и 2 и получаем 8624475 + 7704367 = 16328842 чел. учтены поименно каждый 1 раз по документам учета потерь войск и военкоматов.

4. Добавим сюда и безвозвратные учтенные потери ВМФ - 454107 записей. В связи с их относительно небольшим количеством поправку на повторы вносить не будем. Всего получаем 16328842 + 454107 = 16782949 записей.

5. Сопоставим опорное число уникальных записей 18430880 чел. и определим его невязку в % с суммой документального учета безвозвратных потерь 16782949 чел. по трем основным категориям: (18430880 - 16782949) : 18430880 = 9 %.

С учетом заведомой приблизительности вычислений наши подсчеты дали невязку всего около 9 %. Практически очевидно, что основными именными списками из в/ч, РВК и ВМФ военное ведомство недоучло 9 % (1647931 чел.) от общей возможной численности людских потерь армии и флота в 18430880 чел. Иные источники сведений по другим категориям учета дополняют эти данные. А если взять цифры только по войсковому учету и ВМФ (8624475 + 454107 = 9078582) без послевоенных уточняющих сведений РВК, то брешь в учете непосредственно при ведении боевых действий составляет: (18430880 - 9078582) : 18430880 = 50,8 %.

Это дает полные основания сказать так, как сказано в части первой настоящей статьи и повторено выше в п.6:

"Учет потерь личного состава в войсках оказался, прямо скажем, паршивым, другого слова не подобрать. Учет движения личного состава (прибытие, убытие) - не лучше, особенно в лечебных учреждениях прифронтовой полосы ".

Почему не введены в расчеты цифры других категорий учета записей ОБД "Мемориал"? Причины простые: сведения из приказов об исключении из списков личного состава (по офицерскому составу), из документов госпиталей и медсанбатов (по умершим в них), из поименных списков погребений (учет на местах) и даже из документов военнопленных в подавляющем большинстве случаев учтены в трех основных проанализированных категориях:

1. Военнопленные в значительной своей массе учтены как пропавшие без вести как по документам о потерях воинских частей, так и по документам, уточняющим потери. Лица, отсутствующие в учете и там, и там, "погоды" в расчетах не делают, если иметь в виду небольшой учтенный объем именных данных о военнопленных (379075) в сравнении с 5059000 воинами, учтенными в качестве пропавших без вести, в т.ч. 4559000 воинами, оказавшимися в плену .

2. Офицеры, кто учтен в приказах Главного Управления кадров НКО об исключении из списков личного состава, в своем большинстве учтены в донесениях о потерях из воинских частей или в уточняющих донесениях из РВК. Те, кто не учтен в них, и чей факт учета через Приказ ГУК НКО уникален, также вряд ли кардинально изменят вышеприведенную статистику в силу сравнительно небольшой своей доли. А ведь есть и небольшое количество офицеров, кто до сих пор не учтен нигде, и о ком помнят (если помнят) только в семьях их потомков.

3. О дублировании информации можно сказать и в отношении сведений госпиталей и медсанбатов - таких же в/ч, как и любые другие, подававших именные и цифровые донесения о безвозвратных потерях, как и любая другая в/ч, зафиксированные в массиве войскового учета потерь.

Кстати, немалую пищу для размышлений дают и эти цифры по лечебным учреждениям. Согласно данных авторского коллектива книги " " (М., Олма-пресс, 2001 г.), в категории "Умерло от ран в госпиталях" (будучи эвакуированными из фронтовой полосы) значится 1100327 человек . В ОБД "Мемориал" после окончания ввода сведений книг учета умерших и погребений по госпиталям и медсанбатам имеется 1203654 записи. И что же - кто-то захочет всерьез заявить о полноте этих записей? Тогда этот "кто-то" должен основательно доказать следующее - в медсанбатах и на путях санитарной эвакуации в прифронтовой полосе умерло от ран всего лишь 1203654 - 1100327 = 130327 человек или всего 12 % от умерших в тыловых госпиталях. Не бывает этого, никак, нигде. Эти потери всегда сопоставимы, если медсанбатовские не больше. Потому-то в войсках в цифровых донесениях об этих потерях их и не отделяют от убитых в бою, а числят всегда вместе - "Убито и умерло на путях санитарной эвакуации ". Стало быть, имеющееся количество в 1203654 записи явно не соответствует реальной действительности и не облекает всех умерших в лечебных учреждениях военнослужащих. Это количество на самом деле много больше.

В довесок. Как-то один питерский функционер на ухо заинтересованного слушателя сказал следующее (источник этих сведений по понятным причинам указывать не буду, скажу только, что он издан тиражом в 1000 экз.): в архив военно-медицинских документов за период войны не поступили сведения от 1/3 всех лечебных учреждений РККА и РКВМФ. Если взять известную цифру одних только эвакуационных госпиталей (около 6300 с учетом двойных и тройных формирований под прежними номерами, крайний номер госпиталя по учету дел по потерям в ОБД - 6076), то получается, если верить функционеру, что не отчитались по умершим в них по меньшей мере около 2100. За время войны погибло 117 госпиталей, понесли большие потери и расформированы - 17, пропали без вести - 14, судьба не установлена - 79, всего 227 . С ними понятно - их документы по определению имели слишком много поводов погибнуть. А остальные медики и штабисты куда смотрели? В справочнике дислокации лечебных учреждений, опубликованном на нашем сайте уже 6 лет, крайний учтенный составителями номер эвакогоспиталя - 6019. Его дислокация - Днепропетровск с 01.04.44 по 18.09.45. Нет его книг погребения на хранении, потому и нет данных из них в ОБД "Мемориал". У госпиталей в диапазоне номеров 6000-6018, сформированных в Ворошиловградской области весной 1944 г., также нет ни одной книги погребения по умершим в них воинам.

В диапазоне номеров 5900-6000 (101 эвакогоспиталь) книги учета умерших отсутствуют у 84 госпиталей. Они созданы в Тамбовской, Свердловской, Пензенской, Ворошиловградской, Молотовской, Харьковской областях и Башкирской АССР с августа-сентября 1943 г. Половина их переместилась вслед за войсками на Запад ближе к фронту в 1944 г. В них почти за 2 года войны все поступившие раненые и больные остались живы? Не верю.

Вывод тот же: имеющееся количество в 1203654 записи по учету умерших в лечебных учреждениях явно не соответствует реальной действительности и не учитывает всех умерших даже в одних только тыловых эвакуационных госпиталях. Что уж говорить про "полноту" сведений о потерях в медсанбатах!

Интересующихся направляю к ОБД "Мемориал" - проверьте сами наличие или отсутствие книг учета умерших именно по госпитальному учету в указанном диапазоне номеров. Разработчики ОБД "Мемориал", имея подробные описи дел лечебных учреждений с учетом умерших, в состоянии произвести точную оценку их наличия. Это займет максимум неделю для одного исполнителя при работе вручную. Хотелось бы увидеть эти цифры. Сколько лечебных учреждений не сохранили свои учетные документы? 1/3 или больше?

Что касается медсанбатов, то характерным для общей картины является частный пример. Забегая вперед, скажу, что ниже по тексту даны результаты анализа документов 139 стрелковых дивизий (номера 221-300 сд всех формирований). Из них 60 сд вообще не имеют документов по учету личного состава, в т.ч. его потерь. Соответственно, минимум 45 их медсанбатов, т.е. более 32 % от проанализированных сд, не сдали документы по умершим в них воинам. Сходится и тут, а ведь пример собран, что называется, "на коленке"...

Вернемся к анализу общих показателей. Разница в 9 % (1647931 чел.), которая учтена дополнительными источниками учета потерь, ничего утешительного для нашего сознания не дает. Она не улучшает картину учета потерь личного состава непосредственно в войсках при ведении боевых действий, а ухудшает ее. Ибо точный учет лиц, дат и мест погребения можно осуществить только по "горячим" следам. А если производить учет спустя несколько месяцев, кварталов или даже лет, то и получится вместо точного места гибели воина - "Мурманское направление", "Ленинградская область". И всё, больше ничего в документах не сыскать, потому как не вспомнить уже никому из штабистов спустя срок - где кого смерть настигла. Таких документов в ОБД "Мемориал" теперь пруд пруди. Чего только стоят сданные в архив аж в 1952 г. донесения о потерях 59-й и других армий, оформленные за период января-февраля 1944 г. и позже. Самой 59-й армии уже 7 лет как не стало, донесения созданы при ее расформировании летом 1945 г. по периоду учета, который отстоял от даты создания донесения на 1,5 года! Но и в 1945 г. они не попали в архив, залежались в венгерских кладовых Центральной группы войск. Поищите в ОБД, например, донесение по 80 сд (2ф) за указанный период. Попав на него и полистав на экране "увесистый" фолиант с данными нескольких дивизий, а особенно посмотрев в начале его "сопроводиловку", вы всё поймете.

Судите сами: учет потерь в войсках без повторов составил 8624475 чел., опорная цифра уникальных записей в ОБД "Мемориал" (также без всяких повторов) 18430880 чел., соотношение составляет всего 46,8 %. Из рук вон!

Другими словами: принял лейтенант роту в 100 человек при формировании, из них он спокойно 53 человека может сразу вычеркнуть из жизни и людской памяти, не опасаясь последствий, - всё равно система первичного войскового учета больше "не потянет"!

Жёстко сказано? Не жёстче сделанного!!!

Дополнительные записи в ОБД "Мемориал" из других категорий также красноречиво свидетельствуют о халатности исполнителей в воинских частях. Конечно, и фронтовая ситуация в каждом конкретном случае тут играла существенную роль, но как же много всё-таки зависело от исполнителей! Кто мешал после Победы при расформировании 152 сд, 51 ск и 30 армий в июне-октябре 1945 г. всё аккуратно оформить и сдать в архив хотя бы даже за крайние перед Победой месяцы? Тут уже тебе ни окружений, ни отступлений, ни бомбежек, одни светлые будни, пиши вволю! Не случилось этого в штабах немалого количества расформированных соединений.

Да уж: "Жесткость законов в России смягчается необязательностью их исполнения". Вот потому-то авторский коллектив вышеназванной книги смог "наскрести" по сусекам официального цифрового учета всех видов и форм всего 11444100 человек документально подтвержденных цифровыми донесениями армий, фронтов и других источников безвозвратных людских потерь. И стоит на этой цифре намертво как на истине в последней инстанции! Подчеркнем - это количество документально зафиксировано в качестве общих безвозвратных людских потерь, но настоящие демографические потери, согласно данных авторов, еще меньше за счет действительно достоверных цифр:

а) военнослужащих, ранее находившихся в окружении и учтенных в начале войны как пропавшие без вести (вторично призваны в армию на освобожденной территории) - 939700 чел.;

б) вернувшихся из плена после войны советских военнослужащих (по данным органов репатриации) - 1836000 чел.

Результат исследований авторского коллектива - лишь 8668400 человек военнослужащих действительно погибло за период Великой Отечественной войны и войны с Японией (на всякий случай ремарка: по новой исторической методологии периодом Великой Отечественной войны теперь считается срок с 22 июня 1941 года по 11 мая 1945 года; ранее включавшаяся в это определение война с Японией теперь учитывается как самостоятельная). И точка!

Но если мы имеем 23038600 записей в ОБД "Мемориал" на сегодняшний день, то неужели кто-то всерьез будет утверждать (а такие находятся!) о том, что 14370200 записей в ней (23038600 - 8668400) повторы? Более 62 %? Полноте, товарищи, - если использовать вашу логику, стало быть, и в 9078582 записей по донесениям о безвозвратных потерях воинских частей и ВМФ за период войны тоже 62 % повторов?

В ставших безвестными и утраченными без обновления памятников в городах, селах, полях, лесах, горах и болотах тысячах братских могил, которые учтены в архиве, но не зарегистрированы в 60-х - начале 90-х гг. в военкоматах (многие тысячи примеров повсюду);

В огородах у сердобольных или ничего не знающих об этом селян (половина убитых в январе-феврале 1943 г. бойцов 224 сд (2ф) - около 2000 человек и около 1000 человек 63 гв., 11, 90, 142 сд - лежат в огородах дачного поселка "Платформа 11-й км" в Кировском районе Ленинградской области);

Безвестно даже в городской черте, например, под футбольным полем городского стадиона в центре г. Кировска той же области лежит 20000 человек, карта за июль-август 1943 г. с указанием места погребения находится в фонде документов 67-й армии);

На территориях промзон предприятий (пример - промзона 8-й ГЭС в Кировске, карта погребения в указанном выше фонде) или территорий, отведенных для их отходов ("зольники" той же 8-й ГЭС на Невском пятачке);

На территориях мемориальных зон, памятных мест и даже величественных мемориалов вне зон официальных погребений (Невский пятачок, Синявинские высоты);

На личных подворьях граждан (485 бойцов 12-й олбр лежат в 4-х ямах без памятного знака на выкупленной частной территории фермерского хозяйства бывшего работника Кировского РК КПСС прямо в насыпи берега Ново-Ладожского канала у тригопункта с отметкой 8,9; хозяин знает об этом);

Под известными и ухоженными памятниками, если сведения об учете погребенных под ними воинов в военкомате "проворонили" так или эдак - примеров на эту тему несметное количество во всех регионах; весьма часто это случалось при фиктивных переносах погребений и "подхоронах" в сохраняемых местах;

Или просто на поверхности бывших полей боев не погребенными, хотя за них могли исправно отчитаться наверх о похоронах в войну.

Еще не обработаны все документы по потерям Центрального Военно-Морского архива МО РФ, архива военно-медицинских документов Военно-медицинского музея МО РФ (исключая переданные в ЦАМО РФ и введенные в ОБД "Мемориал" книги учета умерших в лечебных учреждениях - 1203654 записи). В одном из хранилищ ЦАМО РФ до сих пор лежат неразобранными в пачках около 500000 (Пятьсот тысяч!) карточек советских военнопленных , погибших в немецком плену (в МО РФ знают об этом). Можно сделать предположение о том, что добавление к ОБД "Мемориал" после обработки этих документов составит еще около 1 миллиона записей о лицах, учтенных именными списками в безвозвратных потерях. И если 64 % от новой цифры в 24 миллиона записей - повторы (как некоторые утверждают) и принять на веру эту цифру, то каким тогда назвать персональный учет войсковых потерь у нас в стране при 15,3-то миллионах повторов? Не паршивым?

Прямой смысл задуматься - с официальными цифрами безвозвратных потерь что-то не так. Имен в мартирологе ОБД "Мемориал" явно больше, чем учтено цифрами в военном ведомстве по всем источникам донесений.

Еще факт. После проведения многолетней работы сотрудников 9-го и 11-о отделов ЦАМО РФ по выявлению повторов в хранящихся картотеках безвозвратных потерь личного состава (по солдатам, офицерам и генералам) общее количество уникальных именных карточек на 1 января 2007 года составило чуть более 13,6 миллионов без потерь ВМФ и войск НКВД ("Военно-исторический архив", М., 2006, № 12, с.71). И тут перебор над официальными цифрами демографических потерь.

Вероятно, вряд ли кто из исследователей проводил полный анализ характера учета потерь личного состава (да и просто учета личного состава и его сохранности) по основным войсковым формированиям, имевшим максимальное количество непосредственно воевавшего личного состава: дивизиям, бригадам, полкам, самостоятельным отдельным батальонам, входившим в состав Действующей армии. Дарю страждущим конкретного дела тему для докторской диссертации, кандидатский уровень для этого мелковат. Пласт работы - ответственнейший, автор диссертации впервые сможет объективно назвать вещи своими именами, подкрепляя их выкладками и многими тоннами исторической руды. Несколько цифр для иллюстрации. Вашим покорным слугой проанализированы архивные фонды документов по учету личного состава 139 стрелковых дивизий в диапазоне номеров от 221 (1-го формирования) до 300 (2-го формирования) включительно за период войны. Из них в ЦАМО РФ вообще отсутствуют документы по учету как потерь личного состава, так и просто по его учету - у 60 сд (221, 223, 224, 226, 228, 229, 230, 232, 233, 235, 238, 242 - все 1-го формирования, 242 (2ф) - до гсд, 244 (1ф), 247 (1ф), 248 (1ф), 248 (2ф), 249 (1ф), 249 (2ф), 253 (1ф), 253 (2ф), 255 (1ф), 255 (2ф), 257 (1ф), 257 (2ф), 258 (1ф), 258 (2ф), 258 (3ф), 260 (1ф), 264 (1ф), 264 (3ф), 264 (4ф), 266 (1ф), 266 (2ф), 267, 270, 273, 277, 278 - все пять 1-го формирования, 278 (2ф), 278 (3ф), 279 (1ф), 280 (1ф), 280 (2ф), 282 (1ф), 284 (1ф), 284 (2ф), 284 (3ф), 289 (1ф), 292 (2ф), 293 (1ф), 293 (2ф), 295 (1ф), 296 (1ф), 298 (1ф), 298 (2ф), 298 (3ф), 299 (1ф), 300 (1ф), 300 (2ф)). Отсутствуют учетные документы обеих категорий за периоды от 5 месяцев до 3 лет войны - у 18 сд (236, 244 (2ф), 251, 252, 256, 259, 260 (2ф), 262, 265, 269, 271, 272, 276, 279 (3ф), 283, 287, 288, 295 (2ф)). Буква "ф" в скобках означает формирование, цифра при ней - номер формирования за период войны. Не надо удивляться - 264 сд имела 4 формирования за войну, не связанных друг с другом ничем, кроме общего номера.

Еще немного простых подсчетов по 60-ти сд, не оставившим документов, - даже если в них без учета пополнения выбит только один штатный состав в 10-14 тысяч человек, то по меньшей планке получаем неучтенность судеб там, где она обязана быть - в архивных фондах соединений, как минимум у 600 тысяч человек. Многовато будет!

Учтем, что всего в РККА за войну состояло более 1300 дивизий (без учета авиационных) и более 1500 бригад всех видов и форм. Сколько же соединений не имеет в архиве персонального учета личного состава и его потерь? Сколько отдельных лыжных, инженерных и дорожных всех видов, связи всех видов, танковых, автомобильных, ПВО всех видов, гужтранспортных, мотострелковых, пулеметных, артиллерийских и смешанных, разведывательных, штрафных, штурмовых и прочих батальонов также остались без него? Вот это и есть тема для докторской диссертации молодого напористого соискателя. Дерзайте, неугомонные, делайте себе имя!

В РККА были дивизии, через которые прошло и 35, и 45, и 55 тысяч и более человек за войну: в 307 сд 48221 чел. числятся в безвозвратных и санитарных потерях, а сколько их прошло через дивизию - вообще сказать трудно. 185 сд (и мд) - безвозвратные потери составили 12784 чел., санитарные 29243 чел. Для сравнения: в 13 сд (2ф) безвозвратные (без санитарных) потери за войну составили 11390 чел, а всего прошло через нее по спискам учета личного состава 58825 чел.

Следует отдавать себе отчет в том, что до самого последнего времени не существовало ни Интернета, ни ОБД "Мемориал", были только данные бумажных документов о потерях в фондах №№ 58 и 33 ЦАМО РФ. Только в них, если в фондах соединений и полков не находилось никаких именных данных, можно было надеяться установить персональный перечень погибших и пропавших без вести воинов. Тем и занимались многие тысячи исследователей, посещая ЦАМО СССР долгие годы и вручную выписывая в рабочие тетради десятки тысяч персоналий из содержимого увесистых томов 9-го отдела. Это только сейчас стало куда как "кучеряво" - нажал на компьютере пару кнопок при заходе в сеть, нашел сайт ОБД "Мемориал", загрузил начальную картинку - и вводи в строку поиска искомые выражения хоть по именным данным, хоть по номерам и статусам соединений. Система выдаст ответ, если он есть в базе данных, и покажет высококачественные сканы из тех самых увесистых томов 9-го отдела форматом от А-5 до А-3. Копируй тысячи листов донесений воинских частей, верстай собственные исследования, планируй экспедиции, пиши очерки и рассказы - вольному воля, когда есть такой мощный фундамент! Об этом в предыдущие годы можно было только мечтать.

Поэтому никто из исследователей прошлых лет не мог с полной ясностью представить себе объем учета потерь в СССР в персональном выражении. У каждого был свой шесток - свой район работ, свой памятник или мемориал, своя мемориальная зона или музей, где корпел наш исследователь в советское время и собирал сравнительно небольшой, по сравнению с общим объемом армейских и флотских потерь, мартиролог героев, погибших на его территории.

Пришли новые технологии, время и знания. Появились бьющие наотмашь общие цифры объема именных записей ОБД "Мемориал". Возникли и разительные нестыковки этих цифр с официальной численностью людских демографических потерь. Первая мысль о причине этого - хромала сама система цифрового учета потерь. Или исполнители врали напропалую. Чего тут больше? А если первое еще и усугублялось вторым?

По крайнему сохранившемуся донесению от соединения можно оценить его численность перед боями, в которых оно погибло. То же и по армии, и по фронту, просто чуть больше времени нужно потратить. Приход пополнения также фиксировался отделами укомплектования. Численность соединения по списку после окончания боев, если оно сохранилось и представило донесение о боевом и численном составе, и разница с донесением, поданным до начала боев, с учетом пополнения (если оно было) дает достоверную численность потерь личного состава. Что же тут сложного? Ее можно спустя время уточнить, если позволят обстоятельства, но при всяком раскладе - это элементарный метод для штабиста средней руки. А вот подпишет ли он такое донесение?

Понятно, что всех числившихся в войсковом формировании бойцов после поражения будет справедливо учесть потерянными, по крайней мере - пропавшими без вести в цифровом донесении о потерях. Подкрепить их именными списками при почти полном отсутствии учета личного состава или гибели учетных данных было весьма сложно. Позаботиться о них было уже некому. Но достоверные цифровые данные о потерях в войну можно же было оформить и представить.

Однако, и цифровые донесения, оказывается, подчас никуда не годились. Начальник штаба Северо-Западного фронта (СЗФ) генерал-лейтенант Н.Ватутин в сентябре 1941 г. представил донесение о количестве потерь войск фронта сразу за 3 месяца войны. Всего на 83000 человек (всех категорий - и безвозвратных, и санитарных, и прочих потерь), причем, в фонде документов СЗФ других цифровых донесений за эти три месяца (июнь, июль, август, часть сентября) попросту нет. Не сохранились, даже если были. За 3 месяца с фронтом чего только не произошло, людей было потеряно во много раз больше, чем учтено в донесении Н.Ватутина. Только в 6 почти полностью разбежавшихся кто куда прибалтийских дивизиях (179-184 сд) насчитывалось не менее 65-70 тысяч человек. Кого-то сумели учесть как сдавшегося немцам или дезертира, а большинство просто забыли, учетные документы утратили. Эти дивизии пополнили русскими, которые также понесли многочисленные потери к моменту составления донесения. Как не сказать о десятках других соединений фронта, пребывавших в отчетный период в его составе и погибших или потерявших каждое не менее 80-90 % своей первоначальной численности, а некоторые и по 1,5 полных состава к исходу сентября:

5, 10, 11, 16, 23, 33, 48, 67, 70, 90, 111, 118, 125, 126, 128, 179, 180, 181, 182, 183, 184, 235, 237, 245, 254, 256, 257, 259, 262, 305 сд, 25, 54, кд, 2, 3, 5, 23, 28, 42, 46 тд, 84, 163, 185, 202 мд, 5 вдк в составе 9, 10, 201 вдбр, 1 огсбр, 3 осбр, 25, 41, 42, 44, 45, 46, 48 УР, 9 и 10 абр ПТО, 11 отдельных артполков, 22 сд НКВД - это перечень войск уровня дивизия - бригада - отдельный полк, находившихся в разное время в составе Северо-Западного фронта в период июня - сентября 1941 г. и понесших огромные безвозвратные потери, установить которые численно можно только расчетным методом. Т.е. зная их численность на момент ввода в бой, установив количество пополнения, влитого в каждое соединение на момент расчета (это несложно сделать по документам фронта), и зная численность по списку на тот же момент. Даже если представить, что в стрелковые дивизии в боях не вливалось пополнение (а оно вливалось многими тысячами в каждую), а общие потери в каждой из них оценить всего лишь в 6000 чел. (убитые, раненые, пропавшие без вести, прочие), то даже при таком поверхностном расчете мы выходим на число в 180 тысяч чел. потерь (30 сд х 6000). Но потерь-то в стрелковых дивизиях было еще больше, по 10-12 и более тысяч человек с начала боев, а с дополнением в расчет кавалерийских, танковых, моторизованных дивизий, отдельных бригад и УРов всего насчитывалось 58 соединений. Ай, да Николай Федорович!

Нет учета - нет и донесений, ни цифровых, ни именных, вернее, очень мало именных донесений и по сравнению с заявленным, в несколько раз заниженным, количеством в 83000 человек общих потерь, и в сравнении с реальными количествами безвозвратных потерь. Зияющую брешь в именном учете потерь на СЗФ частично заполнили после войны донесения военкоматов о не вернувшихся воинах (большей частью без указания номера в/ч), частично Приказы ГУК НКО, частично госпитальные сведения. Но не первичный войсковой учет.

До 4 февраля 1944 г. действовало "Наставление по учету и отчетности в Красной Армии", введенное Приказом НКО № 450 от 9 декабря 1940 г. Оно Приказом НКО № 023 от 04.02.44 было заменено на "Наставление по учету личного состава Красной Армии (в военное время)". Персональный учет в соответствии с этими документами фактически был предназначен для так называемой обычной боевой обстановки, когда оперативно-стратегическая ситуация спокойна и когда основой отчета высшей инстанции являются последовательные доклады нижестоящих структур. В условиях стратегических поражений этот метод недостоверен . Особенно при гибели соединений и объединений, когда никто из их руководства не представлял сведений о действиях подчиненных войск и их потерях. В результате рождались документы, формально основанные на донесениях сохранившихся войск снизу вверх и соблюдавшие заведенный порядок, но катастрофически не отражавшие реальное положение дел с потерями . За не подавшие свои сообщения части и соединения в донесениях делались примечания: "Донесения не поступили" или "Потери уточняются". И всё - "проехали" в большинстве случаев и забыли. Подать официальное донесение было некому, а расчетный метод подсчета потерь не применялся, поскольку не был предусмотрен Наставлениями. Командование, стало быть, ничего не нарушало, а реальная суть событий, даже катастроф, лукаво скрывалась. Однако, шила в мешке не утаить.

Как иллюстрация еще одна нередкая подробность войны с нашей стороны. Представим себе дивизию, ведущую бои на каком-то участке. В первую декаду отчётного месяца она представляет донесение о потерях в штаб армии, в которую входит составной частью. Фронтовое руководство во второй декаде передаёт эту дивизию в другую армию, на другое направление. В течение второй декады дивизия так же, на том же участке несёт потери и лишь к концу её передислоцируется на новое место. Донесение о потерях за третью декаду представляется в штаб новой армии. Донесение же о потерях за вторую декаду не представляется никому: из первой армии дивизия уже ушла, во вторую ещё не пришла, вернее, данные о потерях за вторую декаду новую армию не интересуют. Данные повисают в воздухе и чаще всего нигде не учитываются - ежедневная смена обстановки мешает этому. В качестве примера можно привести Волховский фронт: 46 сд в феврале, а 376 сд в январе 1942 г. во время проведения Любанской операции. Общее количество неучтённых безвозвратных потерь только в этих двух дивизиях составило 3472 человека.

Так-так, вот они, дырки-то учетные!

Немцы после войны 20 лет вели обобщающую кропотливую работу по сбору учетных данных по всем своим подразделениям, составив списочные составы вплоть до каждой роты и взвода за все годы войны. Имея помимо приказов частей по личному составу на прибытие - убытие еще и массив дублированных сведений о движении опознавательных солдатских жетонов (составлялись 1 раз в 5 суток), полномочные лица объехали все города и веси Германии и не только ее и методично уточнили через уцелевших бойцов тех или иных погибших взводов, рот, батальонов, полков и дивизий - куда кто делся: "Курт Штайнер 2 - 4 марта 1943 г. был еще среди вас или пропал в этот период? Если пропал, то где?". А если никто из бывших сослуживцев точно не мог вспомнить - когда и где пропал Курт Штайнер и в какой день между 1 и 5 марта (днями учета жетонов - на 1 марта он в подразделении, а 5 марта его уже нет), то такому пропавшему немцу присваивали учет его судьбы по ее общности с судьбами других бойцов, кто обладал хоть какой-то долей ясности. Например, если пропал Иоганн Вольф из той же 4-й роты 412-го пехотного полка, что и Курт Штайнер, 2 марта 1943 года в районе между населенными пунктами Sinavino и Gontowaya Lipka, то и Курту Штайнеру, поскольку и он, и его жетон делись неизвестно куда к 5 марта, по общности судьбы записывали - пропал без вести в районе восточнее Sinavino 2 марта 1943 года. А если взять в военном архиве карту расположения подразделений 412-го полка на март 1943 г., то мы увидим точное место либо его безвестной гибели в бою с нашими войсками в болотах опорного пункта немцев в "Роще Круглой" Ленинградской области, либо пленения с последующей гибелью где-то там же. И за 20 лет этой работы от 2,4 миллиона пропавших без вести у немцев осталось всего 80 тысяч и почти все с указанием точных дат и мест пропажи, а также частей и соединений. Более того, когда у нас началась так называемая "перестройка", а потом и развал Союза, они сразу же проторили дорожку в наш Генштаб. Вероятно, им удалось кого-то наверху ублажить чем-либо, и этот "кто-то" дал указание в ЦАМО РФ провести тотальную проверку дел с донесениями разведорганов частей и соединений, а также иных документов (боевых донесений, оперативных сводок) на предмет наличия упоминаний имен захваченных в плен гитлеровцев. Уйма специалистов ЦАМО РФ (многие десятки людей) в ущерб основной работе около года вычитывали пожелтевшие страницы и аккуратно выписывали в зарегистрированные рабочие тетради имена, фамилии, прочие биографические данные, номера частей и даты пленения у тысяч попавших в плен, а для немцев - пропавших без вести, захватчиков (кстати, запрещая это делать исследователям, встречавшим в документах упоминания немецких имен, и вымарывая эти записи из их рабочих тетрадей!). Затем из своих рабочих тетрадей сотрудники каждого отдела ЦАМО все выявленные именные данные аккуратно перепечатали на своих же пишущих машинках и передали немцам. За деньги или без оплаты - это не так важно. Важен сам факт - отработали всем гамузом и передали. Это происходило в середине 90-х гг. Нам бы такую ухватистость и упорство, как у немцев. Да не сложилось, увы, даже за 64 года после Победы.

Повторим. Мы имеем:

а) общепринятые официальные цифры безвозвратных демографических потерь в 8668400 чел.;

б) объем уникальных карточек в картотеках потерь ЦАМО РФ в 13,6 миллиона;

в) много бОльшее число возможных без повторных именных записей в ОБД "Мемориал" - 18430880 чел.;

г) и громадный общий объем в ней в 23038600 записей (пока без примерно 1 миллиона еще не введенных дополнительных данных по пленным, морякам, умершим в лечебных учреждениях).

Мы видим ситуацию, при которой уже раздаются голоса о том, чтобы:

Примириться с ужасающей разницей цифр и имён в 15,3 миллиона записей;

Назвать их повторами;

Не менять официальное число потерь, подсчитанное без использования данных персонального именного учета и без изучения многочисленных учетных дыр;

И закрыть глаза на то, что даже только в одном приведенном примере Северо-Западного фронта эта дырища имеет гигантские размеры.

А сколько таких примеров за войну? На них тоже закрыть глаза?

Неизбежные выводы :

1. Официальные цифры безвозвратных демографических потерь военнослужащих (8668400 чел.) не совпадут с количеством упомянутых имен в ОБД "Мемориал", если каждое из них будет учитываться в подсчетах 1 раз, и будут меньше их.

2. Превышение количества уникальных персоналий в именных списках ОБД "Мемориал" над официальным числом демографических потерь может составить не один миллион человек.

3. Лиц, учтенных в безвозвратных потерях поименно 1 раз каждый, менее 14 миллионов человек быть не должно, учитывая наличие именных картотек в ЦАМО, ЦАВМФ, архиве военно-медицинских документов, архивах войск НКВД (РГВА) и прочих войск и формирований.

4. С учетом того, что от 6 до 8 % призванных и не вернувшихся лиц не учтены нигде и никак (п.8 в начале статьи) - ни в цифрах, ни поименно из-за намеренного уничтожения в военкоматах в 50-х гг. и позже первичного учета привлеченных в армию лиц, разница между реальной численностью утраченных на полях боев воинов и официальными цифрами демографических потерь может стать еще более разительной.

Уверен в честности разработчиков и кураторов создания ОБД "Мемориал", но не могу не задать вопрос по теме - а не найдется ли впоследствии в верхах ухарь, который пожелает волевым способом "подогнать" количество записей в ОБД "Мемориал" под официальные сведения книги бывших генштабистов "Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил ", а именно под 8668400 человек? Ведь железяка, как и бумага, всё стерпит, да и подсчитать самостоятельно истинный без повторный объем базы данных простому независимому пользователю компьютера при удаленном доступе к базе данных невозможно.

Работа корпорации "ЭЛАР" закрывает "вторую сторону медали" - именную составляющую персонального учета людских потерь в период 1941-45 гг. Кроме нее сделать это больше некому. Денег в будущем на некий новый подсчет потерь вряд ли кто даст, да и времени уже на то нет. Финал проекта близок. Военным нужно принимать решение и делать выбор.

Актуальное предложение : раз уж МО РФ сумело изыскать для корпорации "ЭЛАР" 152 миллиона рублей в ценах 2008 г. на реализацию работ по сведению записей из разных источников к конкретным персоналиям, и раз уж работы эти подходят к завершению, то и за критерий численности безвозвратных демографических потерь СССР за период Великой Отечественной войны и войны с Японией предлагается принять то выверенное число, которое получится у специалистов корпорации по окончании этой работы . Оно станет неоспоримо доказанным через поименный мартиролог миллионов бойцов, уникально учтенных в базе данных каждый по 1 разу. От всех иных выкладок, основанных на малодостоверных цифирях войск, скрепя сердце, придется отказаться . Мундир от честного подхода не пострадает. При известной оборотистости негатив увеличения числа демографических потерь личного состава войск СССР превратится в апофеоз добросовестности МО РФ.

Вместо заключения : хотелось бы забыть, да всё как-то не получается задвинуть подальше в недра сознания факт того, что в 50-х гг в дополнение ко всей неприглядности в деле учета людских потерь наши славные победители по чьей-то подлой указке сверху еще и послужной учет рядового и сержантского составов поимели честь уничтожить, а первичные документы учета призывных ресурсов (картотеки учета) из рук вон плохо перевели во вторичные (книги призыва) с уничтожением первичных. Вот и расхлёбываем мы по сию пору эту кашу. Все вместе, от молодых к седым.

ЛОПУХОВСКИЙ Лев Николаевич, 1930 г. р., окон-чил Воронежское суворовское (1948) и Ленинградское пехотное (1950) военные училища, Военную академию им. Фрунзе (1962). Работал помощником начальника оперативного отдела штаба ракетного корпуса. С 1967 г. - командир ракетного полка РВСН. В 1972 г. по состоя-нию здоровья перешел на преподавательскую работу.

После увольнения в запас в 1989 г. с должности старшего преподавателя кафедры общей тактики ВАФ три года руководил группой «Поиск» Московского ГВК. Затем работал в редакции Книги Памяти Москвы, редактировал 2 и 3 тома. Неоднократно выступал со статьями на военные темы. Был нештатным сотрудником Воениздата, занимал-ся внутренним рецензированием рукописей книг по истории Великой Отече-ственной войны и мемуаров известных военачальников.

С 1993 по 2002 год работал военным консультантом фонда «Народная Па-мять». Помимо обычной работы, связанной с розыском без вести пропавших во-еннослужащих, участвовал в подготовке к изданию книг по истории минувшей войны. Кандидат военных наук (1977), доцент (1980), профессор Академии во-енных наук РФ (2008), член Союза журналистов России и Ассоциации историков ВМВ, редактор 2-го и 3-го томов «Книги памяти» г. Москвы.
Министром обороны награжден почетным знаком «За активный поиск за-щитников Родины», павших в 1941-1945 гг. За активную работу по оказанию действенной социальной и духовной поддержки ветеранам и участникам Вели-кой Отечественной войны от имени 4-х общественных организаций (в т.ч. Рос-сийского комитета ветеранов войны) - гражданским орденом Серебряная Звез-да «Общественное признание». За активное участие в суворовском движении советом Московского содружества суворовцев, нахимовцев и кадет награжден кадетским крестом «За служение Отечеству»

Автор книг «Прохоровка, без грифа секретности» (2005) тиражом более 27 тыс. экземпляров, «Вяземская катастрофа 1941-го года» (2006), «Первые дни войны» (2007), «История 120-го ran БМ РГК и не только» (2008), «Июнь 1941. Запрограммированное поражение» (2010, в соавторстве).

К ВОПРОСУ О ДОСТОВЕРНОСТИ ОФИЦИАЛЬНЫХ ДАННЫХ О БЕЗВОЗВРАТНЫХ ПОТЕРЯХ В ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЕ

Официальные данные о безвозвратных потерях Красной Армии в Ве-ликой Отечественной войне, опубликованные в труде «Россия и СССР в войнах XX века», по-прежнему подвергаются большому сомнению. Слишком велика разница между ними и данными независимых иссле-дователей. В связи с этим проблема методики подсчёта потерь не поте-ряла актуальности и в наши дни, став объектом острой идеологической борьбы. Дело в том, что споры о масштабах людских потерь неразрывно связаны с мерой ответственности политического и военного руковод-ства СССР того времени перед народом. В Советском Союзе в условиях жесткого идеологического контроля избегали говорить о неудачах и по-ражениях в минувшей войне. Если и упоминали о них, то общими слова-ми. Цензура не разрешала публиковать в открытой печати конкретные сведения о потерях наших войск в боях и операциях. Замалчивание и прямое искажение действительных событий войны были обычным де-лом.

Первым о величине потерь СССР в Отечественной войне объявил 13 марта 1946 г. советским избирателям во время выборов в Верховный Совет И. Сталин, отвечая на вопросы корреспондента «Правды»: «В ре-зультате немецкого вторжения Советский Союз безвозвратно потерял в боях с немцами, а также благодаря немецкой оккупации и угону совет-ских людей на немецкую каторгу около семи миллионов человек». Этим вождь наметил курс на занижение потерь, чтобы скрыть свои ошибки и просчеты накануне и в первую половину войны, поставившие страну на грань катастрофы. Диктатор мог назвать и меньшую цифру: все равно никто не посмел бы ему возразить.

Сразу после окончания войны статистики поставили вопрос о необ-ходимости проведения новой (после 1939 г.) переписи населения СССР, чтобы оценить ущерб, причиненный войной. Война, кроме нанесения огромного материального ущерба, нарушила и учет населения страны. Для решения задач по восстановлению народного хозяйства и органи-зации жизни населения в условиях мира требовалась адекватная демо-графическая информация. Предполагалось, в частности, это сделать это в 1949 году. Однако Сталин уклонился от проведения переписи. Он про-сто боялся проведения этой переписи, поскольку она вскрыла бы истин-ные масштабы потерь в войне. Показательно, что все воевавшие страны приступили к переписи своего населения, начиная с 1945 г. и закончили в 1951 г., А в СССР перепись прошла только в 1959 году (через 20 лет, вместо установленного промежутка в 10).

Хрущев, придя к власти, в пику Сталину, увеличил цифры потерь до «более 20 миллионов». В годы перестройки и гласности значительно усилились требования научной общественности, особенно ветеранов войны, к руководству страны внести ясность, какой же ценой была за-воевана Победа, опубликовать, наконец, правдивые цифры людских по-терь армии и флота в минувшей войне. Совсем игнорировать их было невозможно. Без подсчета потерь невозможно в полной мере оценить итоги войны и значение достигнутой Победы, узнать её цену.

Наконец, в апреле 1988 г. для подсчёта потерь в войне была созда-на комиссия под руководством заместителя начальника Генерального штаба генерал-полковника (ныне генерала армии, президента Академии военных наук РФ) М.А. Гареева, В ее состав включили представителей соответствующих штабов, управлений и учреждений Министерства обороны. К работе привлекли ученых-демографов из Академии наук СССР, Госкомстата СССР, Московского государственного университета и других заинтересованных научных учреждений страны. Уже в декабре этого же года Министром обороны СССР в ЦК КПСС была направлена докладная записка «О потерях личного состава Советских Вооружен-ных Сил в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» с предложе-нием о рассекречивании выявленных данных и целесообразности их публикации в открытой печати. Вне всякого сомнения, тогда же, кроме основных итоговых цифр, доложили и прикидки по соотношению люд-ских потерь СССР и Германии. Однако окончательного решения из ЦК КПСС тогда получено не было.

В полном составе с привлечением представителей заинтересованных ведомств созданная комиссия собиралась два раза. На первом, органи-зационном заседании были поставлены задачи ведомствам и институ-там, на втором секретарь комиссии уже доложил результаты ее работы. По свидетельству некоторых участников заседаний, перед изумленными членами комиссии были вывешены таблицы с уже готовыми итоговыми данными. Такую работу было невозможно выполнить в столь короткий срок - чуть более полугода. В основу представленных расчетов поло-жили результаты работы группы сотрудников Генерального штаба под руководством генерал-полковника С.М. Штеменко (1966-1968 гг.).

Президент СССР М.С. Горбачев в своем докладе на торжественном заседании Верховного Совета СССР 8 мая 1990 г., посвященном празд-нованию 45-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне, объявил: «Война унесла почти 27 миллионов жизней советских людей» (1).

Некоторые публицисты и демографы спорят, заявляя о потерянных страной в ходе войны 30 и даже 40 млн. человек. При этом они считают и погибших, и умерших естественной смертью людей, а даже неродив-шихся из-за войны детей. Мы не собираемся опровергать их недоста-точно обоснованные расчеты. В первую очередь нас интересуют потери с военно-оперативной точки зрения, как показатель, в частности, уров-ня компетентности советского военного командования и подготовки штабов и войск.

На следующий день, 9 мая Министром обороны СССР были озву-чены цифры безвозвратных потерь Красной Армии, ВМФ, погранич-ных и внутренних войск НКВД с военно-оперативной точки зрения - 11 444 100 военнослужащих (2). Были определены и так называемые де-мографические потери военнослужащих Вооруженных Сил - 8 700 тыс. человек (3)..

Впервые детальные статистические данные о потерях военнослужа-щих в ходе минувшей войны были опубликованы в 1993 году в труде «Гриф секретности снят» (4). В последующем этот труд был доработан, значительно расширен и опубликован под названием «Россия и СССР в войнах XX века» (5). Авторский коллектива обоих исследований, воз-главляемый Г.Ф. Кривошеевым, использовал данные группы С.М. Штеменко, оргучетного управления Генштаба, Главного управления кадров НКО, а также другие архивные документы, основанные на донесениях войсковых частей. При этом по мере детализации расчетов в обоих тру-дах цифры численности войск к началу некоторых операций и убыли в людях менялись. Но, к удивлению читателей, итоговые данные по квар-талам, годам, периодам и кампаниям войны неизменно выходили на уже озвученные максимальные числа, отражающие, по мнению членов высо-кой комиссии, фактическую убыль личного состава в ходе войны.

По этому поводу профессор Академии военных наук РФ генерал- полковник Г.Ф. Кривошеев на одном из заседаний Ассоциации истори-ков Второй мировой войны заявил: «Нас критикуют и справа и слева, но мы спокойны, ибо опираемся на документы Генштаба». Он еще раз подтвердил, что основным официальным источником при определении убыли в людях являются донесения о потерях, получаемые от фрон-товых, армейских объединений, соединений, отдельных частей, кото-рые ежемесячно анализировались в Генеральном штабе, уточнялись и дополнялись материалами о неучтенных потерях и докладывались в Ставку Верховного Главного командования. Интересно, что в частном порядке некоторые авторы труда «Гриф секретности снят» признают, что они не могут отвечать за цифры, которые кто-то когда-то написал в донесениях. А почему бы не рассекретить эти донесения и другие соот-ветствующие документы Генштаба, чтобы оценить их достоверность и снять всякие сомнения на этот счет?

Согласно «Табелю донесений по учету списочной численности и бое-вого состава Красной Армии» сведения о составе войск, их численности и потерях из дивизий, армий и фронтов в Генеральный штаб представ-лялись 3 раза в месяц (за каждые 10 дней). Но в условиях высокоманев-ренных боевых действий, особенно при неудачном развитии обстанов-ки, потере управления и связи (из-за неоднократного переподчинения частей и соединений, окружения или неорганизованного отхода и т.п.) система регулярной отчетности не срабатывала. Тем более не представ-лялись донесения о результатах боевых действий и потерях соединений, попавших в окружение. Что могли доложить из соединений в условиях неорганизованного отхода, окружения, гибели штабов и целых частей, уничтожения учетных документов? Исследователи отдельных стратеги-ческих и фронтовых операций, особенно те из них, кто непосредственно работает с первичными архивными документами, то и дело обнаружи-вают, что реальные данные о численности и потерях советских войск значительно отличаются от официальных. И отличаются, как правило, в большую сторону. Это в первую очередь относится к операциям, в кото-рых наши войска потерпели неудачу или поражение.

Соединения, прорвавшиеся из окружения или совершившие вынуж-денный отход в сложных условиях обстановки, в большинстве случаев наскоро пополнялись или формировались заново за счет маршевого по-полнения и остатков расформированных частей и соединений. Анализ архивных документов их фондов показывает, что в донесениях о поте-рях сплошь и рядом не учитывалось пополнение. Людей в частях и под-разделениях просто не успевали записывать поименно, не говоря уже об адресах их родных. Это неоднократно отмечалось и в приказах по учету личного состава. Характерный пример: 154-я сд Брянского фронта за период с 1 по 21 октября 1941 г. по донесениям потеряла 5 тыс. чел, из них безвозвратно - 2,5 тыс. Тщательная выверка данных по обнару-женным документам показала, что эта дивизия с учетом неоднократного пополнения потеряла за этот период 15 тыс. человек, из них безвозврат-но - 9,4 тыс.

Вот и присылали «наверх» филькины грамоты, вроде «Донесения о потерях личного состава частями Западного фронта за октябрь месяц 1941 г.». Согласно этому донесению, потери войск фронта составили 66 392 человека, в том числе безвозвратно - 32 650 (из них без вести - 26 750, попало в плен - 80) (6). Хотя только потери 17 стрелковых и двух мотострелковых дивизий фронта, попавших в окружение под Вязьмой составили по оценке старшего научного сотрудника ЦАМО РФ В.Т. Ели-сеева более 130 тыс. человек (7).

Все это позволяет сделать вывод, что подсчёт потерь по донесени-ям хронически недоучитывает реальные потери, войск.

Расчетный же метод исчисления потерь в чрезвычайных обстоятель-ствах с учетом неоднократного пополнения в войсках почти не приме-нялся. Это не было предусмотрено «Наставлением по учету и отчетно-сти в Красной Армии», введенным в действие приказом НКО № 450 от 9 декабря 1940 г. Персональный учет потерь в соответствии с требова-ниями этого наставления фактически был рассчитан на действия войск в относительно стабильной боевой обстановке, в которой штабы будут иметь возможность последовательно, в установленные сроки представ-лять доклады в вышестоящие инстанции (8).

Еще одним источником данных о потерях являются книги военко-матов по учету извещений, поступивших из войск или Управления по персональному учету потерь НКО о погибших, умерших и пропавших без вести военнослужащих. В них зарегистрировано 12 400,9 тыс. из-вещений. Указанная цифра добавляла к общим потерям, учтенным в оперативном порядке (11.444,1 тыс. чел.) еще 956,8 тыс. человек. Но в этих книгах происходило нередко дублирование учета извещений на погибших (пропавших без вести), когда на одного и того же человека посылалось в разные военкоматы, (по запросам родственников, в связи с их эвакуацией, переездом) два или более извещения с соответствую-щей регистрацией. Кроме того, в книгах учета военкоматов были заре-гистрированы в числе других и извещения, поступившие из Управления по персональному учету потерь в ответ на запросы родных и близких о тех, кто находился в народном ополчении, в партизанских отрядах, истребительных батальонах городов и районов, в спецформированиях других ведомств. Поскольку от этих формирований донесения об их численности и потерях в Генеральный штаб не представлялась, они не были включены в потери военнослужащих.

Между тем, все данные военкоматов о безвозвратных потерях были сосредоточены в соответствующих картотеках ЦАМО, где велась работа по исключению из них военнослужащих, оказавшихся в живых (учтенные ранее как пропавшие без вести) и дублирующих сведений. База кар-тотек безвозвратных потерь была значительно шире, нежели книги учета военкоматов. Они составлялись не только на основе донесений войско-вых частей, извещений военкоматов и запросов родственников в связи с потерей связи с фронтовиками. Немалая часть имен была установлена работниками военкоматов во время подворового опроса, проведенного в 1948-1949 годах, которые буквально обходили дворы, дома и собирали сведения о навернувшихся с войны. Насколько они это делали добро-совестно (учитывая слабую укомплектованность военкоматов транс-портом и недостаток средств), сейчас трудно сказать. Засекреченные отчеты, скорее всего, хранятся в архиве соответствующего управления Генштаба. Собранные сведения сверялись с имеющимися данными, по ним принимались надлежащие решения. После обработки они включа-лись в соответствующие картотеки. Трудно представить, что люди в об-становке всеобщего доносительства и под бдительным оком компетент-ных органов могли сообщать ложные сведения о своих близких. Они отвечали просто - «Забрали в армию тогда-то, с войны не вернулся». А опрашивали только тех, кто выжил... Много карточек было заведено на основе изучения данных двух картотек WAST (справочной службы вермахта) - на военнопленных-офицеров и на военнопленных-солдат, переданных в архив американцами вскоре после войны. Собранные в картотеках данные дали основной прирост числа военнослужащих, про-павших без вести.

На начало 90-х годов в картотеках ЦАМО хранилось 17,2 млн. пер-сональных карточек солдат (сержантов) и офицеров Красной Армии, погибших и пропавших без вести в минувшую войну (и это без учета по-терь ВМФ, пограничных и внутренних войск НКВД). Указанное число на 5,8 млн. человек превышало число общих потерь, исчисленное группой Штеменко. Руководитель авторского коллектива Г.Ф. Кривошеее зару-чился справкой начальника ЦАМО о том, что картотеки еще не обрабо-таны на предмет удаления дублирующих сведений и поэтому не могут являться достоверным источником при создании труда о потерях. При-нятое решение не учитывать данные учета персональных потерь ТОГДА было вполне правомерным.

Но с тех пор работниками ЦАМО была проведена большая работа по упорядочению учета безвозвратных потерь и устранению из картотек дублирующих сведений. Из них были исключены также следующие ка-тегории выбывших из строя военнослужащих: дезертиры, осужденные и направленные в места заключения, а также снятые с учета советские во-еннослужащие, оказавшиеся живыми, в том числе вернувшиеся из плена после войны (по данным органов репатриации). В результате побуквенного обсчета в картотеках безвозвратных потерь рядового и сержант-ского состава Вооруженных Сил по неофициальным данным (результа-ты работы сотрудников ЦАМО не афишируются) по состоянию на март 2008 года оставалось 13 271 269 персональных карточек. По видам по-терь они распределялись следующим образом (в скобках - в процентах к общему числу):

убито - 4 173 709 (31,4%);
умерло от ран и болезней - 1 383 052 (10,42%);
погибло в плену - 495 558 (3,73%);
пропало без вести - 7 156 262 (53,92%), в том числе по данным командиров войсковых частей - 1 720 951, по данным военкоматов - 5 435 311;
приговорены к высшей мере наказания (расстрелу) - 62 688 (0,47%).

Попутно заметим, что за годы войны по приговорам военных трибу-налов было расстреляно 135 тыс. человек, что составляет 13,6% от обще-го числа осужденных военнослужащих (994,3 тыс.) (9). Для сравнения: по свидетельству известного германского историка, профессора Агnо Lustiger, в вермахте во время войны трибуналами и судьями было выне-сено около 30.000 смертных приговоров, из которых около 16.000 было приведено в исполнение (10). Сколько же было расстреляно заградотрядами при попытках остановить паническое бегство непосредственно на поле боя, когда по условиям боевой обстановки невозможно было до-вести дело до суда, мы никогда уже не узнаем. Кстати, это свидетельство неполноты данных картотек.

По данным же авторов статистического исследования (далее для краткости мы будем ссылаться на коллектив уважаемого Г.Ф. Кривошеева или на самого руководителя) безвозвратные потери составили: сержантов - 1 988 171, рядовых - 8 396 698, всего - 10 384 869, то есть на 2 886 400 человек (на 27,8%) меньше, чем по данным картотеки.

По результатам побуквенного обсчета персональных карточек потери офицеров по состоянию на конец 2000 г. составляли примерно 1,1 млн. человек (11). К концу 2007 года из этой картотеки по различным при-чинам были исключены 125 232 офицера и в ней осталось около 970 тыс. человек. Обсчет все эти годы продолжался (а, может быть, он уже закон-чился?), и число погибших и пропавших без вести офицеров, вероятно, уже вплотную приблизилось к цифрам потерь за Великую Отечественную войну, указанным в труде «Россия и СССР в войнах XX века» - 900 188 человек (12). Конечно, поименный учет потерь офицеров был поставлен намного лучше, нежели рядового и сержантского состава. Но это свиде-тельствует о достаточной степени достоверности данных картотек.

Таким образом, общие безвозвратные потери военнослужащих Крас-ной Армии и Военно-морского флота по данным обеих картотек со-ставляют 14 241 тыс. человек - почти на 3 млн (2 956 тыс.) больше, чем по официальным данным. Эти цифры вполне согласуются с данными известного исследователя деятельности ГКО Ю.А. Горькова: «За годы войны убыло из вооруженных сил 26,6 млн. человек, <...> и более поло-вины из них составили безвозвратные потери» (13).

И совсем игнорировать такую большую разницу сейчас НЕДОПУ-СТИМО.

Чтобы поставить под сомнение данные картотек безвозвратных по-терь ЦАМО, часто приводится следующий довод: в большинстве доне-сений военкоматов и Управления по персональному учету потерь НКО (составленных на основе запросов родных) нет данных о прохождении службы призванными лицами. Поэтому в них могут содержаться сведе-ния о лицах, которые вообще не имеют отношения к армии. Мол, они могли ПОСЛЕ ПРИЗЫВА попасть куда угодно (в ополчение, в истреби-тельные отряды и батальоны, в ВМФ, в формирования НКВД различно-го рода, на предприятия промышленности и т.д.). Поэтому их не следует учитывать при подсчете потерь Красной Армии. Но речь идет о разнице почти в 3 млн. человек. Известно, что на укомплектование войск и ор-ганов НКВД, соединений и частей дружественных армий, для работы в промышленности и в военные формирования других ведомств передано 5039,6 тыс. чел. (14). Неужели 3 млн. из них погибли или пропали без вести? Где, когда, в какой обстановке в промышленности могли быть такие потери военнообязанных? Где они зафиксированы, известны ли их фамилии? А ведь из промышленности и формирований НКВД перио-дически изымали военнообязанных путем разбронирования.

Как можно не учитывать тех, кого призвали, и которые не верну-лись с войны? Почему 500 тыс. человек, призванных, но не попавших в свои части, не учтены, как потери военнослужащих? Ведь их служба „ началась с момента призыва и отправки их в части? Разве виноваты все эти люди, которых не хотят признать защитниками Родины, в том, что персональный учет личного состава в частях и соединениях не был на-лажен, как следует?

А дело в том, что признание данных картотек ЦАМО поставит под сомнение (слишком велика разница!) как цифры безвозвратных военно- оперативных потерь Вооруженных сил (11 444,1 тыс.), так и демографи-ческие потери военнослужащих (8 668,4 тыс.) (15). Придется пересма-тривать все расчеты авторов труда «Россия и СССР в войнах XX века», причем в большую сторону. А делать это соответствующие ведомства по известным причинам не хотят - придется пересматривать общее со-отношение по безвозвратным потерям противоборствующих сторон. Именно поэтому картотеки безвозвратных потерь ЦАМО, как бельмо в глазу определенных лиц. Отсюда и недавние публичные заявления не-которых больших начальников о том, что они сами до сих пор числятся в картотеках погибшими или пропавшими без вести. Подобными заяв-лениями пытаются подорвать доверие к данным картотек. Недаром еще в 1995 году, когда истек 50-летний срок их хранения, поступали пред-ложения по их уничтожению. Нельзя исключить, что эти попытки могут быть реализованы сейчас, например, при реорганизации архивов, пере-даче дел из одного учреждения в другое под предлогом истечения уста-новленных сроков их хранения.

Нежелание соответствующих инстанций учитывать данные картотек безвозвратных потерь ЦАМО наводит на мысль о наличии некоего по-литического заказа - не допустить резкого дисбаланса в соотношении безвозвратных потерь противоборствующих сторон в Великой Отече-ственной войне, свести его к минимуму. Он мог быть высказан негласно в годы холодной войны, когда отделы и комиссия Генштаба только на-чинали готовить данные о потерях. В условиях ожесточенной идеоло-гической борьбы давать лишние козыри «западным фальсификаторам» истории Второй мировой войны было неразумно. Политический заказ, отказаться от которого в тогдашних условиях было невозможно, осо-бенно хорошо просматривается на примерах неудачных для Красной Армии операций. Поэтому в перечне фронтовых операций упомянутых трудов не найдешь ни слова о потерях в вяземской и орловско-брянской операциях 1941 года.

Опущена и стратегическая наступательная операция «Марс» (с 25 ноября по 20 декабря 1942 года). Сейчас некоторые историки предлага-ют считать, что эту операцию проводили в демонстративных целях. Ни-чего подобного: в не так давно рассекреченном Перечне Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, составленном после войны, она числит-ся в ряду основных наступательных стратегических операций. Ничего себе «демонстрация», которая закончилась окружением крупных груп-пировок наших войск! Причем только безвозвратные людские потери в этой операции составили 70,4 тыс. человек, или 14 процентов от числен-ности войск к началу операции (16). Столько потеряли безвозвратно три фронта в курской оборонительной операции по официальным данным (70,3 тыс.) (17).

Иногда, чтобы уменьшить огромную диспропорцию в соотношении потерь сторон в отдельных операциях, авторский коллектив Г.Ф. Кривошеева не гнушается манипуляций цифрами. Мне уже приходилось писать об этом. В 2005 г. я подарил генерал-полковнику в отставке свою книгу о Прохоровском сражении, предупредив, что не согласен с его оценкой потерь Воронежского и Степного фронтов в курской оборони-тельной операции (18). «Навесив» часть потерь Воронежского фронта на Степной, авторы уровняли их безвозвратные потери - 27 542 и 27 452 человек (общие потери: соответственно - 73 892 и 70 058) (19), На самом деле войска И.С. Конева, вступившие в сражение не с 9-го июля (по Г.Ф. Кривошееву), а в ночь на 19-е (когда Манштейн начал отводить свои войска в исходное положение) в период с 20 по 31 июля потеряли в два раза меньше - 34 449 солдат и офицеров (20).

По существу, в книге я предъявил авторам статистического иссле-дования обвинение в подлоге. Сотрудник Г.Ф. Кривошеева записал мои координаты, пообещав ответить на критику Ответа нет до сих пор. Да и что они могут ответить: в своих выводах я опирался на те же архивные документы, что и Кривошеее. Кстати, в частных разговорах офицеры Генштаба говорили мне, что я зря нападаю на их шефов: они по долж-ности вынуждены поддерживать официальную линию в вопросе о по-терях в Великой Отечественной войне. Признаться сейчас в сокрытии правды тем, кто готовил, озвучивал и защищает официальные цифры потерь - смерти подобно (политической, конечно). Им можно только посочувствовать.

Значительную часть безвозвратных потерь составили военнослужа-щие, пропавшие без вести и попавшие в плен: - почти 40% по офици-альным данным (с учетом неучтенных потерь первых месяцев войны) и более 57%, учтенных в картотеках безвозвратных потерь ЦАМО. Разни-ца в несколько миллионов человек, по сравнению с официальными дан-ными, как раз и набегает, в основном, за счет этого вида потерь. Авторы труда о потерях сетуют, что им не удалось найти немецкие документы, содержащие полные сведения о числе советских военнопленных, захва-ченных до начала 1942 г. Объяснили они это тем, что в 1941 г. представ-ление донесений о числе взятых в плен советских военнослужащих не являлось обязательным. Распоряжение войскам по этому вопросу было отдано ОКХ только в январе 1942 г.
Видно, плохо искали. Обратимся к немецким данным за самый тяже-лый для нас 1941 год (по существу, полгода боевых действий). Выступая в рейхстаге 11 декабря 1941 года, Гитлер сообщил, что за пять месяцев войны, с 22 июня по 1 декабря, захвачено и уничтожено 17 332 совет-ских боевых самолета, 21 391 танк, 32 541 орудие. Советский агитпроп, естественно, объявил эти цифры выдумками Геббельса и бредом бес-новатого фюрера. Этой линии придерживались и после войны - более 50 лег. В настоящее время официально признано, что Красная Армия в 1941 году потеряла 20,5 тыс. танков (из них 3,2 тыс. KB, Т-28 и Т-34), 17,9 тыс. боевых самолетов, 101,1 тыс. орудий и минометов (без учета 50-мм минометов - 63,1 тыс.) (21). Эти цифры ненамного отличаются от тех, что объявил Гитлер (22). Попутно заметим, что к декабрю 1941 года в действующей армии оставались всего 1958 танков, из них легких (Т-26, Б"Г, Т-40 и Т-60) - 1393 (23). С октября но декабрь в Советский Союз прибыл 361 английский танк (24).

Одновременно фюрер заявил, что к 1 декабря было взято в плен 3 806 865 советских солдат и офицеров. Еще большее число - 3,9 млн. - было названо 19 февраля 1942 г. в заявлении правительственного чи-новника Мансфельда в Экономической палате Рейха (25). Оно базирова-лось на докладах немецких войск, согласно которым с начала войны по 31.12.1941 в плен было взято 3 906 765 человек (в т.ч. офицеров - 15 179)". Однако после последующего уточнения их количество оказалось мень-шим на 551 266 чел. - 3 355 499 (в т.ч. офицеров - 5 184) (27). Видимо, это произошло за счет исключения из числа военнопленных гражданских лиц, которых с самого начала привлекали к работе в промышленности и сельском хозяйстве без всяких ограничений.

По другим (помесячным) данным, число пленных, захваченных в 1941 г. составило 3 367 206, из них только в октябре взято в плен 1 037 778 чел. (28). В официальной немецкой истории Второй мировой войны: записано:
«Из 3350 000 советских военнопленных, захваченных в плен в 1941 г., к 1 февраля 1942 г. погибли почти 60% (то есть 2010 тыс.), включая свы-ше 600 тыс., начиная с декабря 1941 г. Их смертность была особенно высока на территории Рейха (18,5% в декабре 1941 г.). К началу апре-ля 1942 г. около 47% советских военнопленных умерли там от голода и тифа. Эти факты убедительно доказывают, что советские военноплен-ные массами погибали не из-за каких-то неизбежных «чрезвычайных обстоятельств», а стали жертвами целенаправленной бесчеловечной политики нацистов» (29).

Эти цифры перекликаются с данными известного немецкого истори-ка, профессора Гейдельбергского университета Кристиана Штрайта: из 3350 639 советских военнопленных к 1 февраля 1942 г. в живых осталось только 1 020 531 человек, а еще 280 108 были отпущены. Остальные 2,05 млн. стали жертвами расстрелов, эпидемий, голода и холода (30). От-метим, что основная масса советских военнопленных погибла от голода, болезней и лишений в 1941 - начале 1942 г. После провала «блицкрига», когда война перешла в фазу борьбы на истощение, пленные понадоби-лись немцам в качестве дешевой рабочей силы. И отношение к ним со-ответственно изменилось: их перестали сознательно обрекать на выми-рание. О числе тех, кто погиб при транспортировке военнопленных из районов боевых действий, мы уже никогда не узнаем.

К. Штрайт также приводит данные об общем количестве советских военнопленных, захваченных немцами. По данным управления по де-лам военнопленных ОКВ на 1 мая 1944 г. в немецком плену их насчиты-валось 5 163 381 человек, в декабре 1944 г. - 5,6 млн.; по данным ОКХ от 20 февраля 1945 г. - 5 734 528 на 31 января 1945 (31).

По донесениям войск и сведениям наших органов репатриации за всю войну пропало без вести и попало в плен противнику 3 396,4 тыс. чел. Но это число примерно равно количеству пленных, захваченных немцами только в одном 1941 году. Оставить без внимания такую яв-ную несуразность было невозможно. И авторы груда «Россия и СССР в войнах XX века» к указанному числу прибавили неучтенные потери первых месяцев войны - 1 162,6 тыс. (32) (как будто в последующие годы наши войска не попадали больше в положение, когда штабам было не до учета потерь). В результате они получили 4 559 тыс. военнослужащих, попавших в плен и пропавших без вести (33).

Учитывая значительный разброс цифр, примем за точку отсчета дан-ные немецкого архива, согласно которым, с начала войны по 10.04.1945 г. немцы взяли в плен 5 487 549 чел. (34). Но к этому числу необходимо прибавить военнослужащих, взятых в плен союзниками Германии.

В составе группы армий «Юг» на советско-германском фронте дей-ствовали две румынские армии, За два месяца боев за Одессу 4-я армия взяла в плен около 16 тыс. красноармейцев. Части 3-й армии к лету 1942 г. захватили не менее 87 тыс. советских военнослужащих. Но там, где румынские войска находились под немецким командованием, они пере-давали пленных немецким союзникам (35). Имеются некоторые сведе-ния о том, что румынские войска в самом начале войны освобождали уроженцев Бессарабии и Северной Буковины из числа захваченных в плен советских военнослужащих. Однако определенных данных на этот счет, тем более о количестве освобожденных из плена, обнаружить не удалось.

Из числа официально зарегистрированных румынскими военными властями 82 090 военнопленных в 1943 г. было освобождено 13 682 уро-женца Трансистрии (территории, аннексированной Румынией), В ру-мынских лагерях военнопленных погиб 5221 военнопленный, бежало - 3331. Так что к моменту выхода Румынии из войны (23 августа 1944 г.) в лагерях оставалось 59 856 военнопленных (36). Финляндия захватила 64 188 пленных, из которых умерли 19 276 (30%) (37).

Так что при определении наших военно-оперативных потерь к обще-му числу советских военнослужащих, взятых в плен немцами, надо при-плюсовать не менее 146 тыс. пленных, захваченных союзниками Герма-нии (венгерские и итальянские войска, так же как и румынские дивизии, остававшиеся под германским командованием, взятых ими пленных передавали немцам).

Таким образом, общее количество советских военнопленных, захва-ченных немцами и их союзниками, составит не менее 5,6 млн. человек, что, во всяком случае, на один млн. больше числа, подсчитанного авто-рами статистического исследования.

Авторы труда «Россия и СССР в войнах XX века» категорически не согласны с немецкими данными. По их мнению, немцами учитыва-лись, кроме военнослужащих, также гражданские лица, захваченные в районе боевых действий, личный состав спецформирований различных гражданских ведомств (путей сообщения, морского и речного флотов, оборонительного строительства, гражданской авиации, связи, здраво-охранения и др.). Донесения о них в армейские (флотские) штабы и в Генеральный штаб не представлялись. Поэтому публикуемые в зарубеж-ной печати сведения о числе военнопленных не могут быть приняты за основу для определения реального числа советских военнослужащих, оказавшихся в немецком плену. Донесения в наш Генштаб не представ-лялись, но причем здесь немецкие данные? Их достоверность надо про-верять, сопоставляя сведения из различных источников, и на этой осно-ве пытаться определить хотя бы приблизительно более реальное число советских военнослужащих, попавших в немецкий плен.

Да, немцы при подсчете захваченных военнопленных не обращали внимания, по какому ведомству они проходят. Например, среди них было много военных строителей. Так, на 19 сентября на строительстве в полосе Западного фронта было задействовано 9 отдельных строи-тельных батальонов, Резервного и Брянского фронтов - 129 (в полосе Резервного фронта в отдельных строительных батальонах, строивших укрепления ржевско-вяземского рубежа, числилось 85 336 человек). Они понесли большие потери. Из 25 тыс. человек постоянного состава строительств из Вяземского котла на новые рубежи перешла лишь ты-сяча строителей. А всего из 100 тыс. строителей Западного управления оборонительных работ на новые рубежи перешли 42 тысячи (38). Если в середине сентября полевые строительства Главного управления обо-ронительных работ имели в своем составе 1 млн. 200 тыс. человек, то к 10 октября их осталось 700 тысяч. Потери военных строителей убиты-ми, ранеными, пропавшими без вести, оказавшимися в плену составили 500 тыс. человек (39). Сколько среди них было военнослужащих, кото-рые состояли на довольствии в НКВД и Наркомате обороны? А ведь в октябре-декабре 1941 г. были сформированы шесть саперных армий, в состав которых входили 33 саперные бригады (40). Они относились к действующей армии, работали в тылу фронтов и нередко оказывались непосредственно вовлеченными в боевые действия. Там еще больше было военнослужащих, которые при отходе и в окружениях тоже попа-дали в плен. Наверняка, в Генштабе есть соответствующие данные. Их тоже не учитывали?

Авторы труда о потерях не хотят учитывать и ополченцев, погибших, пропавших без вести и попавших в плен. Их засчитали в общие потери населения. Между тем, их мобилизация в народное ополчение, например, столицы, согласно постановлению ГКО, проводилась райкомами партии (200 тыс. москвичей) и Московской области (50 тыс. колхозников) под руководством штаба МВО с последующим оформлением мобилизо-ванных через райвоенкоматы. При этом добровольцам обещали, что они будут пользоваться правами военнослужащих (выделено мною. - Л.Л.). Постановлением ГКО предусматривалось, что в случае инвалид-ности или смерти мобилизованного, он и его семья пользуются правом получения пенсии наравне с призванными в состав Красной Армии.

Но сроки на проведение мобилизации были определены весьма жест-кие. Так, постановлением Военного совета МВО № 0031 от 2 июля 1941 г. предлагалось мобилизацию начать 3-го и закончить 5-го июля (41). Поэтому в большинстве случаев учесть мобилизованных ополченцев в военкоматах не успели. А списки мобилизованных во многих райкомах Москвы и области были уничтожены во время паники 16 октября. Но разве ополченцы виноваты в этом?

Уже после формирования первых 12 дивизий народного ополчения (на первых порах там насчитывалось порядка 150 тыс. человек) районы Московской области продолжали формировать отдельные подразделе-ния и части. Ополченские части и соединения создавались и в других городах. Не все из них были включены в состав действующей армии. Что уж говорить о людях, мобилизованных полевыми военкоматами на освобожденной от врага территории. Порой их бросали в бой, не только не переписав в подразделениях, но и не переодев в военную форму и полностью не вооружив.

Судьба людей, пропавших без вести, волнует миллионы семей Рос-сии и бывших республик Советского Союза. По данным Г.Ф. Кривошеева в плену погибло около 2,5 млн. человек (42). А в картотеках ЦАМО документально (по фамилиям) по состоянию на 2008 г. подтверждена гибель в плену только 495,6 тыс. военнопленных. Немцы, известные своей пунктуальностью и стремлением к порядку, на каждого военно-пленного заводили карточку, где указывалось, кроме обычных сведений о самом человеке, войсковая часть и место пленения, сведения о месте рождения и родителях. В стационарных (постоянных) лагерях военно-пленных (Stalag) пленного фотографировали и брали отпечатки пальцев. Среди них, наверняка, есть и те, кто до сих пор числятся пропавшими без вести. Но по имеющимся сведениям списки советских военноплен-ных, переданные немецкой стороной и хранящиеся в ЦАМО, до сих пор даже не переведены. Чем это можно объяснить? Отсутствием средств или нежеланием выяснять судьбы воинов, попавших в плен? Отрицание немецких данных о военнопленных и очевидное стремление преумень-шить их число вызвано желанием занизить безвозвратные потери на-ших войск и тем самым уменьшить диспропорцию в их соотношении между СССР и Германии.

Тенденция по занижению потерь особенно ярко просматривается на примерах неудачных операций Красной Армии. Обратимся к Мо-сковской стратегической оборонительной операции, масштабы пора-жения наших войск на первом этапе которой всячески замалчиваются. В официальных источниках обычно мимоходом отмечают, что в начале октября советские войска потерпели крупную неудачу. И что попавшие в окружение войска 19, 20. 24-й и 32-й армий продолжали героическую борьбу, сковав 28 дивизий противника. При этом вопросы о потерях на-ших войск, не говоря уж о конкретных причинах поражения, всячески обходятся.

Так, в труде «Битва под Москвой. Хроника, факты, люди», издан-ном уже в 2001 году, по-прежнему утверждается, что в окружение за-паднее Вязьмы попало 19 стрелковых дивизий и 4 танковых бригады, и что часть из них сумела пробиться к своим войскам (43). В действитель-ности, в ходе операции «Тайфун» немцам удалось обрушить советский фронт обороны на западном стратегическом направлении, окружить и разгромить основные силы трех фронтов. Наши войска понесли огром-ный урон в личном составе, вооружении и боевой технике. В результате в стратегической обороне на московском направлении протяженностью 800 км образовалась брешь шириной до 500 км, закрыть которую было нечем, В окружении под Вязьмой и Брянском оказались войска 13 армий, 7 полевых управлений армий из 15,64 дивизии из 95 (67% от имеющихся к началу битвы), 11 танковых бригад из 13 (85%), 50 артполков РГК из 62 (80%). Из окружения смогли вырваться остатки 32-х дивизий (включая три дивизии из шести, окруженных вне общих котлов) и 13 артполков РГК. Именно остатки, так как дивизиями они числились только по на-званию и номеру. Примеров тому масса.

По официальным данным наши войска в этой операции за 67 суток (с 30 сентября по 5 декабря 1941 года) потеряли 3832 орудия и минометов, 2785 танков и САУ, 293 боевых самолета (44). Потери фронтов в людях показаны в таблице.

Удивляет необычная точность цифр. Откуда могли появиться столь точные цифры (до человека!) в обстановке, если штабы армий и фронтов в октябре не знали даже, где и в каком состоянии находятся их соедине-ния? Ведь авторы труда «Россия и СССР в войнах XX века» признают, что в связи с тяжелой оперативной обстановкой в ходе сражений вой-сковым штабам порой было не до учета потерь. Это в первую очередь относится к частям и соединениям, попавшим в окружение, которые не имели возможности представлять информацию о своем положении. Поэтому потери соединений и объединений, разгромленных противни-ком или оказавшихся в окружении, им пришлось определять расчетным методом, используя «их последние донесения о списочной численности личного состава, а также архивные материалы немецкого военного командования» (выделено мною. - Л.Л.).

Потери советских войск в людях в Московской стратегической оборонительной операции (30.09 - 5.12.1941 г.)

Фронты (численность войск к началу операции, тыс.)	Людские потери в операции (чел.)
Фронты (численность войск к началу операции, тыс.)	Безвоз-вратные	Санитар-ные		Средне-суточные
Западный (558)
Резервный (448)
Брянский (244)
Калининский*
	514 338 (41,1**)	143 941 (11,5**)	658 279 (52,7**)

Таким образом, за 67 суток три фронта по официальным данным потеряли чуть больше половины первоначального своего состава. Между тем, установлено, что в самый критический момент (в последней декаде октября) в распоряжении советского командования для защиты Москвы на основном рубеже - Можайской линии обороны - от Московского моря до Калуги (230 км) в составе четырех армий оставалось всего 90 тыс. человек (45). Но это уже с учетом войск, переброшенных к этому сроку с других направлений и из глубины страны, а также сводных отрядов военных училищ и вновь сформированных частей московского гарнизона.

На минуту согласимся с официальными данными и предположим, что за первые две-три недели октября три фронта потеряли не менее двух третей от общих потерь за оборонительную операцию, то есть порядка 440-450 тыс. человек. Тогда в составе войск, избежавших гибели и вырвавшихся из окружения, осталось бы не менее 800 тыс. человек. При таком раскладе обстановка на советско-германском фронте не носила бы столь угрожающий характер.
Какую же часть из объявленного числа безвозвратных потерь в 514,3 тыс. человек за 67 суток боев составили потери в октябре? Ответа нет. Авторы статистического исследования от определения людских потерь в первых двух операциях - вяземской (2-13 октября) и орловско-брянской (30.9 - 23.10), при проведении которых наши войска потерпели поражение, уклонились. Между тем, огромные потери в личном составе, вооружении и боевой технике во многом определили характер их последующих действий.
№11(143)
Авторский коллектив Г.Ф. Кривошеева признает, что части и соединения, попавшие в окружение, не имели возможности представлять информацию о своем положении и потерях. Так, за июль-октябрь 1941 года не были получены данные о численности личного состава и потерях от 85 дивизий и трех бригад (в том числе от 35 стрелковых дивизий Юго-Западного фронта, 16 дивизий Западного, 28 дивизий и трех бригад Южного, 5 дивизий Брянского и одной дивизии Резервного фронтов), общая численность которых составляла 434 тыс. человек (46). Поэтому при определении числа потерь соединений и объединений, разгромленных противником или оказавшихся в окружении, авторы использовали их последние донесения о списочной численности личного состава, а также архивные материалы немецкого военного командования.

Оказывается, за четыре месяца войны в окружение попало (и поэтому не прислали донесений) всего пять дивизий Брянского фронта и одна (!) дивизия Резервного. Между тем, число потерянных полностью соединений и частей только в октябре (32 дивизии, 11 танковых бригад и 37 артполков РГК) значительно превышает цифру 22, исчисленную авторами для Западного, Резервного и Брянского фронтов. Вывод однозначен: число 434 тыс. человек неучтенных потерь за четыре месяца войны необоснованно занижено, и намного.

И набралось таких неучтенных потерь за первые месяцы войны (погибло, пропало без вести в войсках, не представивших донесения) 1162,6 тыс. человек, в том числе 12,6 тыс. в погранвойсках. Эти потери, по уверениям авторов, были включены в сводки соответствующих фронтов, как пропавшие без вести (47). Это каким же образом - задним числом? И что значит - ПЕРВЫЕ месяцы? До 1 ноября или до 4 декабря (окончание оборонительной операции)? Если за четыре месяца войны неучтенные потери на пяти основных фронтах составили 434 тыс. (их списочная численность), то подобные потери войск остальных фронтов (Карельского, Ленинградского и Северо-Западного) за этот же срок должны быть почти в полтора раза выше (728 тысяч). С учетом характера военных действий на основных стратегических направлениях советско- германского фронта в это трудно поверить. И еще вопрос: а после 1941 г. у нас больше не было неучтенных потерь, которые можно было бы списать на «вероломное вторжение многомиллионного гитлеровского вермахта»?

Подсчет потерь по донесениям из войск, в основу которого заложено изменение их списочного состава за определенный период, зачастую приводит к результату, далекому от фактической убыли. В этом отношении представляет интерес исследования, проведенные кандидатом исторических наук В.Т. Елисеевым. 53-я сд 43-й армии числится функционировавшей в действующей армии, как единое формирование с 2 июля 1941 г. по 11 мая 1945 г. (48). На самом деле, эта дивизия была разбита в течение первой недели октября 1941 г. Быстро восстановленная под тем же номером дивизия (по существу II формирования) действовала с 13 по 23 октября. Командующий 43-й армией К.Д. Голубев 23 октября доложил Жукову, что <«...> 53 и 17 сд деморализованы и подлежат расформированию» (49). В этот же день погиб ее командир, а ее остатки (1000 чел.) вместе с остатками двух других соединений были влиты в сводную дивизию, которая 26 октября получила номер 312-й сд. 30 октября 312-я сд была переименована в 53-ю сд (уже III формирования), которая и действовала до конца Московской битвы. И таких стрелковых дивизий которые в ходе этой битвы действовали как однономерные, но вполне са-мостоятельные войсковые организмы, (в сравнении с перечнем № 5 Ген-штаба) дополнительно выявлено более 20. Можно представить, какие донесения о потерях из этих дивизий представлялись в Генштаб (если они представлялись вообще), и как они там суммировались. А подобных примеров в ходе войны было много, все их перечислить невозможно.

Использование донесений от войск в официальном труде о потерях не дает реальной картины о величине убыли не только в людях, но и в вооружении. В московской оборонительной операции за 67 дней потери трёх фронтов в людях составили 658 279 человек, в том числе безвозврат-ные - 514 338. За это время они потеряли 250,8 тыс. единиц стрелкового оружия всех видов. И это в условиях тяжелейшего поражения, в ходе боёв в окружении и при отходе! Каким образом удалось эвакуировать полови-ну стрелкового вооружения погибших и пропавших без вести бойцов? В московской наступательной операции (контрнаступлении) советские войска за 34 дня (с 5 декабря 1941 г. по 7 января 1942 г.) потеряли почти в два раза меньше - 370 955 человек, в том числе безвозвратно - 139 586 (в 3,7 раза меньше). Но потери стрелкового оружия оказались в 4,4 раза больше - 1.093,8 тыс. единиц всех видов, Потери в артиллерии, соответ-ственно, составили 13 350 орудий и минометов против 3832 (50).

Можно ли это объяснить с точки зрения логики? Можно. Эта дис-пропорция возникла в результате того, что авторы учитывали потери только по донесениям из войск, не обращая внимания на их достовер-ность. Засчитали только то, о чем доложили. А из котлов донесений не присылали, значит, и потерь не было. Хотя можно было и здесь приме-нить расчетный метод. Но это привело бы к нежелательным выводам об убыли в людях. Да и считать было некогда. А 5 декабря с переходом в контрнаступление, появилась возможность точнее подсчитать потери в вооружении. Тем более что заканчивался 1941 год, надо было уточнить, с чем придется воевать в следующем году. И действительно уточнили - всего в битве под Москвой потеряли 1344 тыс. единиц стрелкового оружия. Это число ближе к реальным безвозвратным потерям в лю-дях в ходе двух московских операций - оборонительной и наступатель-ной, - вместе взятых, нежели убыль по официальным данным - 653 924 человека (51).

А теперь посмотрим, как соотносятся официальные данные о наших потерях с немецкими. 19 октября фон Бок своим приказом объявил во-йскам группы армий «Центр»:
«В ходе битвы за Вязьму и Брянск сокрушен глубоко эшелонирован-ный фронт русских. В тяжелых схватках с численно превосходящими силами противника разгромлено 8 русских армий в составе 73 стрелко-вых и кавалерийских дивизий, 13 танковых дивизий и бригад и крупных сил артиллерии (52).

Трофеи составляют: 673 098 пленных, 1277 танков, 4378 артилле-рийских орудий, 1009 зенитных и противотанковых орудий, 87 само-летов и огромное количество другой боевой техники» (53). Это же число пленных (673 тыс.) названо и в трофейных немецких докумен-тах (54).

Следует отметить, что пленных и трофеи немцы начали брать с пер-вого дня операции «Тайфун». Отдел разведки и контрразведки группы армий «Центр» ежедневно и скрупулезно вел подсчет количества плен-ных и трофеев, захваченных армиями. По 9 октября включительно, то есть задолго до того, как им удалось ликвидировать котлы, немцы за-хватили более 151 тыс. пленных (55). А за первые две декады октября на Восточном фронте ими был захвачен 787 961 пленный (в том числе 4 253 офицера) (56). Не исключено, что число военнопленных, объявленное немецкой стороной, завышено, насколько - сказать трудно. Это могло произойти за счет двойного учета при изменении подчиненности соеди-нений и передаче данных в вышестоящие инстанции (одни и те же люди учитывались несколько раз). Кроме того, немецкое командование в со-став военнопленных включало всех сотрудников партийных и советских органов, а также мужчин призывного возраста, отходивших вместе с от-ступавшими и попавшими в окружение войсками. Войскам было отдало соответствующие указания:
Партизаны:
Русские, вне всяких сомнений, будут пытаться оставлять партизан-ские отряды в тылу нашего фронта. В целях ликвидации этой опасно-сти не только фронтовым частям, но и подразделениям, следующим за ними, необходимо задерживать не только русских солдат, но и во-обще всех мужчин в возрасте от 16 до 50 лет и направлять их в ла-геря для военнопленных (выделено мною. - Л.Л.). Гражданских лиц, задержанных с оружием в руках или при проведении актов саботажа, немедленно расстреливать» (57).

Однако в ходе боев на окружение и при преследовании частям вер-махта было не до гражданских лиц - все решала быстрота маневра. В это время у немцев и так не хватало сил для конвоирования военноплен-ных. Фон Бок был вынужден обратиться в ОКХ с просьбой о выделении дополнительных охранных дивизий, чтобы не отвлекать на конвоиро-вание и охрану сборных лагерей военнопленных боевые части. Количе-ство пленных и трофеев резко возросло по мере зачистки противником захваченной территории и к 31 октября достигло 1 037 778 человек (5184 офицера)(58).

В 90-е годы в связи с намерением подготовить новое издание исто-рии Великой Отечественной войны, свободное от идеологических догм и наиболее замшелых мифов советской пропаганды, Институт военной истории разработал и издал четыре тома военно-исторических очерков о Великой Отечественной войне. В них рассматривались, в основном, недостаточно исследованные проблемы, излагались взгляды по спор-ным вопросам, в том числе и по столь больному вопросу, как потери в отдельных операциях.

В первой книге «Суровые испытания», посвященной в основном собы-тиям 1941 года, при рассмотрении итогов первого этапа Московской стра-тегической оборонительной операции, был сделан вывод, что «за первые 2-3 недели боев под Москвой Красная Армия лишилась до одного миллиона человек убитыми, умершими от ран, пропавшими без вести, пленными» (59). В основу этого вывода были положены результаты ис-следования известного историка Б.И. Невзорова (60). Как сотрудник Ин-ститута военной истории, он пользовался данными фондов ЦАМО РФ, к которым в начале века допускались не все исследователи. В своей книге он подробно обосновывает свои выводы соответствующими расчетами, приводит численность тех соединений, которые избежали окружения или прорвались из него. Кстати, не следует преувеличивать количество во-еннослужащих, вернувшихся из окружения. Так по данным начальника Главного управления формирования и укомплектования войск Красной Армии (Главупраформа) генерал-полковника Е.А Щаденко с начала войны по состоянию на 1 сентября 1942 г. таких насчитывалось всего 114 тыс. человек (61). Очевидно, имелись в виду бойцы и командиры, вышедшие из окружения в одиночку или в составе мелких групп, а также задержанные заградотрядами, После проверки они или направлялись на передовые по-зиции, или на доукомплектование соединений и частей.

Однако трактовка некоторых событий в упомянутых очерках в не-которых случаях противоречила официальной истории войны, и их из-дание прекратили, а подход ко многим вопросам впоследствии резко изменился. Так, в опубликованном в 2004 году исследовании того же института, носящем многообещающее название «Статистический ана-лиз», авторы согласились с цифрами труда «Россия и СССР в войнах XX века», так и не дав своей оценки степени достоверности данных сво-их же сотрудников. Хотя потери в московской стратегической оборо-нительной операции, по примеру Г.Ф. Кривошеева, можно определить, пусть и ориентировочно, расчетным методом.

Именно этот метод использовал старший научный сотрудник ИВИ доктор исторических наук С.Н. Михалев. Убыль в людях он подсчитал, как разницу между первоначальной численностью Западного, Резервно-го и Брянского фронтов (на 1 октября 1941 г. - 1212,6 тыс. человек и чис-ленностью Западного (включая уцелевшие войска Резервного фронта), Калининского (62) и Брянского фронтов на 1 ноября (714 тыс. человек). Она составила 498,6 тыс. человек. С учетом пополнения, поступивше-го за это время на эти фронты (304,4 тыс. человек), потери в людях за октябрь составили 803 тыс. человек (потери войск за октябрь месяц по данным их штабов трех фронтов, которые им удалось собрать, состав-ляли всего 117,1 тыс. человек (63). С учетом же потерь за ноябрь общие потери фронтов в операции достигли 959,2 тыс. человек (64), из них без-возвратные - 855 100 (и это без учета потерь за 4 дня декабря), то есть в 1,7 раза больше официальных цифр. Свои расчеты С.Н. Михалев до-ложил на военно-научной конференции «50-летие победы в битве под Москвой», на которой присутствовали и представители авторского кол-лектива Г.Ф. Кривошеева. Казалось бы, они должны были бы оспорить метод Михалева, показав ошибочность его расчетов и правильность своих, но они этого не сделали.

Позднее С.Н. Михалев уточнил цифры потерь трех фронтов в октя-бре 1941 года:
«В самом начале Московской битвы, в октябре 1941 г. под Вязьмой и Брянском оказались в окружении семь советских армий (19, 20, 24, 32, 50, 3-я и 13-я). В результате в штабы Западного, Резервного и Брянско-го фронтов поступили лишь отрывочные сведения о потерях личного состава этих объединений, и фронтовые штабы отчитались перед Гене-ральным штабом, подытожив лишь поступившую информацию. Осно-ванная на этих данных оценка потерь трех фронтов за октябрь соста-вила всего около 45 тыс. человек, что явно не соответствовало действи-тельности: к началу битвы в составе трех фронтов насчитывалось 1 212,6 тыс. чел., а по состоянию на 20 октября по данным фронтового учета осталось всего около 544 тыс. За это же время к ним прибыло до 120 тыс. чел. Пополнения (65).

Таким образом, по его расчетам, убыль личного состава достигла 788,6 тыс. человек. Несмотря на то, что в дальнейшем известная часть пропавших без вести вышла из окружения, к концу октября военно- оперативные потери, по его расчетам, достигали почти 800 тыс. чело-век» (66).

Однако С.Н. Михалев в своих расчетах занизил почти на 38 тыс. че-ловек первоначальную численность указанных трех фронтов по срав-нению с исчисленной отделом военной статистики Института военной истории - 1 250 тыс. Но и эти цифры, по нашему мнению, нуждаются в уточнении. Кстати, и по данным труда «Гриф секретности снят» общая численность войск Западного фронта к 1 октября составляла 558 тыс. человек, то есть на 14 тыс. человек больше (67). И в составе 50-й ар-мии Брянского фронта на 01.10.1941 г. числилось 67 413 человек, то есть тоже почти на 6 тыс. больше, чем по данным ИВИ (68).

И это все без учета частей, соединений и учреждений тыла централь-ного подчинения и других ведомств, находившихся в зоне ответствен-ности трех фронтов. Например, в частях НКВД в полосе Западного фронта на 25.9.1941 г. насчитывалось 13 190 человек (69). В полосах обо-роны Резервного и Брянского фронтов численность частей НКВД могла составить порядка 8-10 тыс. человек (соответствующих данных обнару-жить не удалось).

Таким образом, при подсчете людских потерь следует исходить из реальной численности войск в полосе трех фронтов на 1 октября - не менее 1300 тыс. военнослужащих (без учета военных строителей За-падного управления оборонительных работ). Тогда фактическая убыль личного состава в октябре в любом случае составит порядка 900 - 940 тыс. солдат и офицеров. При этом основную часть этой убыли составили воины, пропавшие без вести. Не все они погибли, большая часть попала в плен. Еще часть была рассеяна по окрестным лесам, осела в небольших деревушках. Многие из них были мобилизованы зимой 1942 года вой-сками генералов Белова и Ефремова, действующими южнее Вязьмы, или позднее, когда районы Смоленской и Брянской областей были освобож-дены от врага. А немцы при подсчете захваченных пленных не делали различий, по какому ведомству проходят те или иные люди.

Учитывая количество окруженных и разбитых дивизий и бригад, официальным цифрам потерь в ходе московской оборонительной опе-рации могут поверить только те, кто никогда не работал в советских ар-хивах и сам не делал расчетов. Несмотря на некоторый разброс цифр потерь, из вышеизложенного можно сделать вывод, что официальные цифры безвозвратных потерь в ходе московской оборонительной опе-рации ни в коей мере не отвечают действительности - они занижены минимум в 1,5 раза.

А подобных неудачных операций в первой половине войны была не-сколько.

Авторы труда «Гриф секретности снят» сделали вывод, что без-возвратные потери Германии и ее союзников на советско-германском фронте «оказались лишь на 30% меньше аналогичных потерь советских войск (8,6 млн. чел. у них, у нас -11,4 млн. чел.). Таким образом, соот-ношение по безвозвратным потерям составило 1:1,3» (70).

Этот вывод о соотношении безвозвратных людские потерь был по-вторен и в труде «Россия и СССР в войнах XX века». Но при этом авторы сделали оговорку, что имеются в виду потери, «учтенные в оператив-ном порядке по ежемесячным докладам из войск» (выделено мною. Л.Л.) - 11 444,1 тыс. человек списочного состава, а с учетом потерь войск наших союзников (76,1 тыс. чел.) - 11 520,2 тыс. (71)

Весьма знаменательная оговорка! Тем самым, авторы на всякий слу-чай подготовили для себя путь к отступлению: мол, мы здесь не причем таковы доклады в Генштаб. О степени достоверности этих докладов и донесений из войск о потерях, которые стали известны исследователям, в открытой печати и здесь сказано достаточно. Они со своей стороны сделали все, чтобы обосновать относительно приемлемое соотношение по потерям, выполнив политический заказ, сделанный еще в советские времена, в период холодной войны и активной борьбы с «буржуазными фальсификаторами истории» (в его существовании у нас нет сомнения). Ниже мы рассмотрим, насколько убедительными оказались их доводы.

Получается, что Красная Армия, несмотря на тяжелейшие пораже-ния в первой половине войны, победила вермахт, потеряв лишь на 30% больше немцев. У большинства же независимых исследователей, не-посредственно работавших с архивными данными, вышеприведенный вывод о соотношении потерь вызывает законные сомнения. В связи с этим уместно вспомнить слова маршала Г.К. Жукова - а уж он-то знал немецкую армию:
«Надо, наконец, посмотреть правде в глаза и, не стесняясь, сказать о том, как оно было на самом деле. Надо оценить по достоинству немец-кую армию, с которой нам пришлось столкнуться с первых дней войны. <...> Мы учились в ходе войны и выучились и стали бить немцев, но это был длительный процесс» (72). И он же, высказываясь позднее о после-военной кадровой политике, в частности, заметил: «Командиры учились войне на войне, расплачиваясь за это кровью наших людей» (73).

Вот и президент Академии военных наук РФ генерал армии М.А. Га- реев, чувствуя шаткость позиций авторов труда о потерях, неоднократ-но сетовал: «Все эти статистические данные [о потерях] носили все же авторский, а не официальный государственный характер. Фактически правительство так и не отчиталось перед народом о наших людских по-терях во время войны» (74).

Именно поэтому военные, чтобы прекратить различного рода «спе-куляции» по вопросу о безвозвратных потерях Вооруженных сил СССР, решили обратиться к руководству страны. Они хотели, чтобы данные о потерях, подсчитанные комиссией Генерального штаба, были закрепле-ны законодательным актом. По сообщению РИА «Новости», начальник управления МО РФ по увековечиванию памяти погибших при защите Отечества генерал-майор А. Кирилин 5 мая 2010 г. сообщил журнали-стам в Москве цифры общих людских потерь СССР в результате войны 1941-1945 годов - 26,6 миллиона человек, из них безвозвратные потери личного состава советских Вооруженных сил составили свыше 8,6 мил-лиона человек. При этом А. Кирилин публично объявил, что эти цифры будут доложены руководству страны, с тем, чтобы они были озвучены 9 мая, в день 65-й годовщины Победы.

Вопрос о многомиллионных потерях в войне - весьма болезненная тема. И политическое руководство России поступило вполне здраво, от-казавшись в канун празднования Дня Победы удовлетворить просьбу руководителей Генштаба о придании данным о потерях Вооруженных Сил в Великой Отечественной войне, подсчитанных авторским коллек-тивом Г.Ф. Кривошеева, официального статуса. Видимо, наверху знают о серьезной критике результатов их труда и решили не вмешиваться в споры историков.

Вовсе не случайно уважаемый М.А. Гареев, бывший руководитель комиссия по подсчёту потерь в войне (1988 г.) тут же сделал знамена-тельное заявление:
«Безусловно, надо говорить правду и о потерях, без чего невоз-можно в полной мере оценить итоги войны и значение достигнутой победы (здесь и далее выделено мною. - Л.Л.). Надо самокритично при-знать и то, что многие домыслы порождаются тем, что не были своевре-менно опубликованы подлинные данные.

Справедливые слова! Под ними готовы подписаться все оппоненты М.А. Гареева и Г.Ф. Кривошеева. Но ни о каких подвижках в практиче-ских делах, вытекающих из этого заявления, исследователям и широ-кой общественности неизвестно. Достоверные данные могут появиться только после того, как будут открыты соответствующие сведения, до сих пор скрытые в архивах. Опубликуйте донесения из войск в Генштаб, а заодно и данные о подготовке резервов и поставке пополнений фрон-там. Кстати, на 01.09.1942 фронту было передано маршевого пополне-ния в количестве 8 217 570 человек. На эту же дату в госпиталях умерло от ран 177 тыс., а число убитых, пленных и пропавших без вести составило 4 920 300. Безвозвратные потери к 1 сентября составили 5097,3 тыс. солдат и офицеров (76). А впереди были ещё два года и 8 месяцев войны, Сталинград, Кавказ, Харьков, Курск, Днепр, освобождение стран Евро-пы...

Только путем рассекречивания этих сведений можно выйти на ре-альные цифры безвозвратных потерь Красной Армии в минувшей во-йне. Но люди из Министерства обороны, имеющие отношение к этому вопросу, вряд ли пойдут на это. Они не захотят уподобиться гоголев-ской унтер-офицерской вдове, которая «сама себя высекла».

Ну, а пока нет новых достоверных сведений, проанализируем рас-четы коллектива Г.Ф. Кривошеева, касающиеся пропавших без вести и попавших в плен советских воинов, доля которых в структуре общих безвозвратных потерь вооруженных сил СССР составляет почти 40%. Заодно на основе их данных попробуем вычислить число военнослужа-щих, погибших в немецком плену. Цитируем Г.Ф. Кривошеева:
«После тщательного анализа всех источников предварительно было определено, что за годы войны пропало без вести и оказалось в плену 5 млн. 59 тыс. советских военнослужащих, в числе которых 500 тыс. во-еннообязанных, призванных по мобилизации, но захваченных против-ником в пути в воинские части. Как выяснилось при дальнейшем иссле-довании, не все пропавшие без вести были пленены. Около 450-500 тыс. чел. из них фактически погибли или будучи тяжело ранеными, остались на поле боя, занятом противником» (77) (каким образом были получены эти цифры, оставим на совести авторов. - Л.Л.). И далее.
«В результате изучения различных материалов авторы пришли к вы-воду, что фактически в немецком плену находилось около 4 млн. 559 тыс. военнослужащих, в числе которых и военнообязанные (500 тыс. чел.)» (78) (выделено мною. - Л.Л.).

Таким образом, авторы включили в состав военнопленных 500 тыс. военнообязанных, Но тут же легким движением руки они причислили их к обычному гражданскому населению, отказав им в праве считаться военнослужащими. И при этом вставили эти полмиллиона военнообя-занных отдельной строкой в свою главную таблицу 120, содержащую ба-ланс безвозвратных потерь, где это число вообще ни на что не влияет, в отличие от всех остальных. В то же время авторы исключили из числа пропавших без вести и попавших в плен 500 тыс. чел., которые могли погибнуть на поле боя, но к числу погибших прибавить их (отдельной строкой в таблице 120) «забыли». К чему все эти манипуляции? А к тому, что иначе в графе «Пропало без вести, попало в плен» осталось бы всего 4 млн. 59 тыс. советских военнослужащих - число, которое очень трудно обосновать.

Попробуем разобраться. При этом из числа 4059 тыс. пленных вы-чтем количество военнослужащих, уцелевших в плену - 3779 тыс., кото-рое получено с учетом следующих категорий:

военнослужащие, ранее находившиеся в окружении и учтенные в начале войны как пропавшие без вести (вторично призваны в армию) - 939,7 тыс.;
вернувшиеся из плена после войны советские военнослужащие (по данным органов репатриации) - 1836 тыс. (79);
освобожденные немцами до 1 мая 1944 г. - 823,23 тыс. (80);
эмигрировавшие после войны в другие страны - более 180 тыс. (81)

В остатке получим 280 тыс. советских военнослужащих, погибших в немецком плену (6,9% от общего количества). Цифра неожиданно низ-кая, если не сказать больше, но очень красноречивая. Попробуем ее проанализировать.

Используя данные Г.Ф. Кривошеева, можно дойти до полного абсур-да. Достаточно сравнить долю советских военнослужащих, погибших в немецкой неволе, с процентом немцев, не переживших советский плен. Известно, что в СССР умерли 14,9% от всех учтенных там немецких во-еннопленных (82). Отсюда следует, что общий уровень смертности во-еннослужащих вермахта в советском плену, рассчитанный на основании цифр Кривошеева, более чем вдвое превышает аналогичный показатель для пленных бойцов и командиров РККА и РККФ в немецких лагерях!

Судя по соотношению умерших тут и там людей, получается, что условия существования в немецком плену были куда лучше, чем в со-ветском. Тогда о каких же нацистских злодеяниях можно говорить в этом случае? Лукавая статистика Г.Ф. Кривошеева поневоле приводит к выводу, что никакого преднамеренного уничтожения немцами мил-лионов советских военнопленных на самом деле не было. На основе его цифр любой фальсификатор может легко и просто доказать, что их там не морили голодом, холодом, болезнями и изнурительными маршами, не расстреливали за малейшую провинность, не заставляли работать на износ на благо Рейха, не подвергали никаким особенным зверствам и изощренным издевательствам. Такой насквозь фальшивый итог фак-тически обеляет одно из самых чудовищных преступлений нацистов - массовое истребление попавших к ним в лапы беззащитных советских военнослужащих.

Не исключено, что авторы, стремясь избежать подобного обвинения, и придумали этот, с позволения сказать, фокус (другое слово подобрать трудно) с включением 500 тыс. военнообязанных в число пленных, одновременно исключив их из баланса потерь военнослужащих РККА. По-другому поступить им было никак нельзя: соотношение по потерям вооруженных сил СССР и Германии изменится еще больше в пользу немцев.

Нельзя забывать, что информация о судьбе советских военноплен-ных, собранная коллективом Г.Ф. Кривошеева, далеко не полна. К при-меру, он совсем не учел тех из них, которые были освобождены нем-цами после 1 мая 1944 г. до конца войны в рамках отчаянных попыток укрепить «восточные войска». А таких было ни много ни мало 200 тыс. человек (83). Вместе с ними число избежавших смерти в немецком плену советских военнослужащих увеличивается до 3979 тыс., а на долю по-гибших там остается, соответственно, всего лишь 80 тыс. человек или менее 2% от их общего числа.

Интересно сравнить эту цифру с уровнем смертности военнослужа-щих других национальностей, оказавшихся в немецком плену во время Второй мировой войны. Из пленных французов, начиная с лета 1940 г., умерли 2,6%. Англичане и американцы потеряли в немецких лагерях 3,55% своих пленных, а поляки - 4,92% (84). Отсюда получается, что к советским военнопленным немцы относились заметно лучше, чем ко всем остальным. Именно к такому нелепому заключению можно прий-ти, если верить цифрам Г.Ф. Кривошеева. На самом деле, как мы знаем, все было как раз наоборот.

Попробуем повторить сделанные выше выкладки уже с учетом 500 тыс. военнообязанных, которых Г.Ф. Кривошеее безосновательно от-нес к общим потерям населения СССР. В этом случае общее количество пропавших без вести и попавших в плен советских людей, включая не-учтенные потери первых месяцев войны, достигнет 5059 тыс. чел., а во-еннопленных, соответственно - 4559 тыс., из которых погибли 580 тыс. (4559 - 3979) или 12,7%. В этом случае уровень смертности советских военнопленных превышает соответствующий показатель в отношении французских, английских, американских и польских военнопленных в немецких лагерях, но по-прежнему уступает для немцев в советском плену. А это красноречивое свидетельство нереальности высчитанного авторским коллективом Г.Ф. Кривошеева числа пропавших без вести и пленных - 4559 тыс.

Тем более что и сам Г.Ф. Кривошеев считает: «На соотношение по-терь повлиял и тот факт, что количество советских военнопленных, по-гибших и умерших в нацистских лагерях (более 2500 тыс. чел.) в пять с лишним раз превысило число военнослужащих противника, умерших в советском плену (420 тыс. чел.) (85) (выделено мною. - Л.Д.). И тут же сам себе противоречит, утверждая несколько ранее:
«Из 4559 тыс. советских военнослужащих, пропавших без вести и по-павших в немецкий плен, вернулись на Родину только 1 млн. 836 тыс. чел. или 40,0 %, а около 2,5 млн. чел. (55,0 %) погибли и умерли в плену и только небольшая часть (более 180 тыс. чел.) эмигрировала в другие страны или вернулась на Родину в обход сборных пунктов» (86).

При этом полностью игнорируются 823,23 тыс. освобожденных нем-цами до 1 мая 1944 г. и 939,7 тыс. окруженцев, повторно призванных в армию на освобожденной территории. А с их учетом в плену у нем-цев погибли 580 тыс. советских людей, как мы только что вычислили на основе данных Г.Ф. Кривошеева. Причем добавили туда 500 тыс. воен-нообязанных, которых он необоснованно отнес к потерям гражданского населения страны. В результате из его баланса исчезли остальные 1920 тыс. (2,5 млн. - 580 тыс.) жертв немецкого плена? Они тоже обязательно должны войти в сумму убыли вооруженных сил СССР.

С учетом полумиллиона человек, искусственно исключенных из ба-ланса потерь военнослужащих, и этих 1920 тыс. общие безвозвратные потери вооруженных сил СССР составят 13 864,1 тыс. (11 444,1 + 500 + 1920), а демографические - 11 088,4.

Соотношение по безвозвратным потерям сторон в этом случае составит 1,6:1 в пользу немцев. Вот и объяснение всех натяжек и ав-торских манипуляций цифрами.

Однако и это еще далеко не все. К числу уцелевших в плену (3779 тыс.) прибавим 2,5 млн. чел., погибших там. В таком случае число пленных и пропавших без вести должно быть не менее 6 млн. 279 тыс. чел. (3,779 + 2,5). Именно столько получается согласно данным самого Г.Ф. Криво-шеева, что на 1720 тыс. чел. больше указанного им в таблице 120 (87).

С учетом же освобожденных немцами после 1 мая 1944 г. 200 тыс., это число возрастет до 6 млн. 479 тыс. А если исходить из обоснованного нами ниже числа погибших в плену - 2,7 млн. чел., то в результате полу-чим 6 млн. 679 тыс. чел., пропавших без вести и попавших в плен. И эти итоговые цифры все равно меньше числа солдат и сержантов (не считая офицеров), пропавших без вести и погибших в плену - 7 651 820, соглас-но картотеке безвозвратных потерь ЦАМО. С учетом 6329,6 тыс. чел. (88), убитых и умерших от ран на этапах санитарной эвакуации, умерших от ран в госпиталях общие потери составят 13 008,6, что опять-таки на 1564,5 тыс. больше, чем указано Г.Ф. Кривошеевым в таблице 120.

Теперь самое время обратиться к информации об общем числе со-ветских военнопленных и количестве погибших среди них, которой рас-полагают современные немецкие историки. Пожалуй, самым авторитет-ным среди них в этом вопросе является профессор Гейдельбергского университета Кристиан Штрайт. Не случайно официальная германская история Второй мировой войны при освещении темы советских воен-нопленных ссылается именно на его книгу (89). Да и сам Кривошеее не-однократно использует (но выборочно) его сведения в своем труде (90). Вот как выглядит баланс советских военнопленных по данным Штрайта, который из исходного числа 5 734 528 советских военнопленных вычел следующие категории:

освобождены немцами в ходе войны - 1 018 220 (91);
находились в плену на 01.01.1945 - 930 287;
к тому времени бежали или были ранее освобождены советскими войсками - приблизительно 500 тыс. (92).

Таким образом, поданным Штрайта в немецком плену погибло около 3 286 тыс. чел. (57,3%). Однако он ошибся в своих подсчетах количества освобожденных Красной Армией во время и после войны советских во-еннопленных. И это не удивительно, ведь, не имея доступа к советским архивам, германский историк был вынужден полагаться на оказавшую-ся неточной смету группы Иа отдела иностранных армий «Восток» от 20 февраля 1945 г. (93). Зато мы теперь можем его уточнить в этом вопросе, используя соответствующие данные Г.Ф. Кривошеева. Согласно им, та-ких было 2016 тыс. (с учетом 180 тыс. эмигрантов), а не 1430 тыс. (930 + 500 тыс.), как у Штрайта. С этой поправкой получается, что в немецком плену погибли не менее 2700 тыс. чел., или 47,1% от их общего числа (5734 тыс. - 1018,2 - 2016 тыс.).

Вот такие цифры, в отличие от статистики Г.Ф. Кривошеева, более чем наглядно иллюстрируют звериную жестокость, проявленную наци-стами по отношению к советским военнопленным. Но при этом подсчи-танная нами выше убыль вооруженных сил СССР увеличивается еще на 200 тыс. чел., и общие безвозвратные потери составят 14 064,1 тыс., а демографические - 11 288,4 тыс.

Таким образом, подсчитанное нами по данным Штрайта с учетом цифр Г.Ф. Кривошеева соотношение безвозвратных потерь вооружен-ных сил СССР и Германии перевалит за 1,6:1, отнюдь не в нашу пользу.

Кроме этого, следует отметить следующее. Из 5059 тыс. пропавших без вести и попавших в плен человек (включая 500 тыс. военнообязан-ных) Кривошеев исключил 2775,7 тыс., вторично призванных в армию на освобожденной территории и вернувшихся из плена после войны (94). Следовательно, на долю так и оставшихся после войны пропавши-ми без вести приходится 2283,3 тыс. чел. Между тем, по данным карто-тек ЦАМО только количество пропавших без вести сержантов и солдат превышает 7 млн. человек. Об их судьбе родные и близкие до сих пор ничего не знают. А фамилии этих военнослужащих зафиксированы в до-несениях командиров войсковых частей (1 720 951) и в учетных данных военкоматов (5 435 311).

И это число более чем втрое превышает цифру, названную Г.Ф. Кривошеевым. Не случайно после знакомства с книгой «Гриф секретности снят» К. Штрайт назвал сделанные там расчеты числа погибших совет-ских военнопленных не выдерживающими «более детальной проверки», и укорял Г.Ф. Кривошеева за игнорирование немецких документов и ре-зультатов немецких исследований (95).

Без учета этих важнейших источников информации любая работа по истории Великой Отечественной войны не может претендовать на полноту и объективность.
А теперь, для сравнения, попытаемся определить безвозвратные по-тери военнослужащих в Великой Отечественной войне с учетом данных картотек ЦАМО, которые содержат персональные сведения о людях, призванных в ходе войны, и не вернувшихся с нее (14 241,4 тыс. чело-век). С учетом потерь пограничных войск, войск и органов КГБ СССР (61,4 тыс.), внутренних войск МВД (97, 7 тыс.) безвозвратные потери вооруженных сил СССР составят 14 400 тыс. человек. Эти цифры, по су-ществу, и являются демографическими потерями военнослужащих, так как из картотек исключены вернувшиеся из плена советские военнослу-жащие и вторично призванные в армию на освобожденной территории, конечно, если они остались в живых. Это число превышает соответству-ющие данные Г.Ф. Кривошеева (8668 тыс.) на 5 732 тыс. чел.

В то же время научные сотрудники Центрального архива и фонда «На-родная память» очень часто сталкиваются с тем, что по запрашиваемым персоналиям в названных картотеках сведения отсутствуют. Это объяс-няется плохим учетом личного состава в действующей армии, особенно потерь. В приказе Народного комиссара обороны №0270 от 12 апреля 1942 г. «О персональном учете безвозвратных потерь на фронтах» ска-зано: «На персональном учете состоит в настоящее время не более трети действительного числа убитых. Данные персонального учета пропавших без вести и попавших в плен еще более далеки от истины» (96).

Эти недостатки не были устранены до самого конца войны. Так что вовсе не случайно Г.Ф. Кривошеее в соответствующем месте оговорился: «Демографические потери военнослужащих списочного состава (выде-лено мною. - Л.Л.). Тех же, кто был призван по мобилизации, но кого не включили в списки частей по различным причинам (в том числе и из-за безответственного отношения к учету личного состава) просто списали в убыль гражданского населения СССР. Между тем, число тех, кто до сих пор не числится ни в одной из картотек, заведомо перекроют неко-торое количество еще оставшихся в картотеках ЦАМО «дублеров».
Поэтому общие безвозвратные потери Вооруженных сил СССР по самым осторожным расчетам составят не менее 14,5 млн. человек, что примерно равно половине общего числа 29,5 млн. человек, мобилизо-ванных за все время войны.

В этом случае соотношение по безвозвратным потерям противо-борствующих сторон на советско-германском фронте составит 1,7:1 не в нашу пользу. На наш взгляд, такое соотношение потерь более со-ответствует характеру военных действий в ходе Великой Отечественной войны.

Но оно выведено нами с учетом немецких потерь на Восточном фронте, подсчитанных Г.Ф. Кривошеевым - 8,6 млн. человек. А эти циф-ры, судя по всему, намного завышены. Вопрос, насколько, требует спе-циального исследования. Но уже сейчас вызывает сомнения разнобой в цифрах безвозвратных людских потерь Германии и ее союзников на советско-германском фронте при сравнении данных исследований 1993 г. (97) и 2001 г. (98). Например, за счет чего в более позднем труде потери вермахта увеличились на 257,4 тыс. человек? При этом число немцев, попавших в плен, оказалось на 1004,7 тыс. больше, чем это было под-считано в более раннем труде. С учетом же попавших в плен союзников эта разница составила уже 1037,9 тыс. человек (было 3338,4 тыс., стало - 4376,3). Авторы и методика подсчетов одни и те же, а цифры почему-то получились разные. Как это могло произойти?

Но самое удивительное: итоговое число безвозвратных потерь Гер-мании и ее союзников в обоих исследованиях, несмотря на все манипу-ляции с цифрами по категориям потерь и странам-участникам войны, осталось практически неизменным — 8649,5 тыс. Соответственно, неиз-менным осталось и соотношение по безвозвратным потерям сторон - 1,3:1. Не является ли это еще одним свидетельством о заранее согласо-ванным с «высшей инстанцией» показателе?
Если же число попавших в плен немцев и их союзников уменьшить на упомянутые выше 1037,9 тыс. человек, то соотношение по безвоз-вратным потерям составит уже 1,9:1 (14,5 млн. против 7,6)
Но и это еще не все. Уже сейчас можно отметить грубую ошибку ав-торов труда о потерях. Так, подсчитывая общее число немецких воен-нослужащих, прошедших через вермахт и войска СС, они прибавили к числу мобилизованных с 01.06.1939 г. (17 893 200 чел.) еще 3 214 тыс., состоявших на военной службе на 01.03.1939 (99). На самом деле они были уже включены в общий людской ресурс (100). Тем самым общее число немецких военнослужащих, прошедших через вермахт и войска СС (ис-ходное число для последующих расчетов), было завышено на эти самые 3214 тыс. человек. Но при этом, что характерно, общий баланс измене-ния численности личного состава вооруженных сил Германии за время Второй мировой войны у авторского коллектива Кривошеева сошелся тютелька в тютельку. Это ли не образец манипулирования цифрами? И как же можно после этого доверять их остальным расчетам?

Если же 3214 тыс. чел., безосновательно приписанные к численности вермахта, вычесть из числа его безвозвратных потерь, то общие его по-тери (вместе с потерями союзников Германии) составят 5435 тыс. чел. (8649 - 3214).

В этом случае соотношение по потерям увеличится до 2,7:1 в пользу вермахта (14564: 5435), то есть более чем вдвое больше, чем у Г.Ф. Кривошеева.

Нет сомнений, что рано или поздно цифры потерь военнослужащих в Великой Отечественной войне придется пересмотреть. Давно пора сказать народу правду, какой ценой завоевана Победа. Вот только бы не опоздать: при очередной реорганизации архивов некоторые сведения «за истечением сроков хранения» могут быть утрачены. Конечно, точ-ные цифры потерь Вооруженных сил установить сейчас уже невозможно, но надо хотя бы назвать порядок цифр, близкий к реальности, чтобы, с одной стороны, осознать подлинную цену нашей Победы, с другой - что-бы понять, ПОЧЕМУ за нее пришлось заплатить такую непомерно высо-кую цену. Без этого нельзя считать законченным исследование Великой Отечественной войны, невозможно создать её объективную историю.

Советский Союз в ходе войны потерял 26,6 млн. жителей. Из них более половины не просто жертвы фашистских преступников, а люди, участвовавшие в той или иной степени в вооруженной борьбе с ними. Они внесли в дело разгрома фашизма и освобождения стран восточной Европы самый весомый вклад - свою жизнь. Лишение их высокого зва-ния солдата, павшего за Родину, - не только черная неблагодарность, но и кощунство над их светлой памятью.

По нашему мнению, все отмеченные выше нестыковки и натяжки в расчетах авторского коллектива Г.Ф. Кривошеева, направленные на уменьшение безвозвратных потерь вооруженных сил СССР, противоре-чат КОРЕННЫМ интересам России. Они должны стать объектом вни-мания Комиссии при президенте Российской Федерации по противодей-ствию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России.

Примечания

Газета «Известия» от 9 мая 1990 г.
Имеются в виду не только убитые и умершие от ран военнослужащие, но и все вы-бывшие из строя (исключенные из списка):
умершие от болезней, погибшие в результате происшествий и несчастных случаев, осужденные к расстрелу (небоевые потери), а также пропавшие без вести и попавшие в плен.
При этом из общих потерь были исключены 1836 тыс. человек, вернувшихся после войны из плена (по данным органов репатриации), и 939,7 тыс. человек, учтенных ранее, как пропавшие без вести и вторично призванные на территории, освобожденной совет-скими войсками.
Гриф секретности снят: Потери вооруженных сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование. Под общей редакцией Г.Ф. Криво-шеева. М.: Воениздат, 1993 (далее - Гриф секретности снят).
Россия и СССР в войнах XX века: Потери вооруженных сил. Статистическое ис-следование. Под общей редакцией кандидата военных наук, профессора АВН генерал- полковника Г. Ф. Кривошеева. М.: «ОЛМА-ПРЕСС». 200 (далее - Россия и СССР в войнах XX века).
Елисеев В.Т. Документы ЦАМО о Вяземском окружении, потерях в Московской битве. ВИА №12/2006. С. 60, 62 (далее: - Документы ЦАМО о Вяземском окружении).
Это наставление действовало с начала войны до 4 февраля 1944 г., когда было за-менено разработанным с учетом боевого опыта «Наставлением по учету личного состава Красной Армии (в военное время)».
Россия и СССР в войнах XX века. С. 246. Примечание к таблице 131.
Газета Frankfurter Allgemeine Zeitung (FAZ). № 93/21.04.2007.
Ильенков С.А. Память о миллионах павших защитников Отечества нельзя преда-вать забвению. ВИА № 7/2000. С. 77, 78.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 252. Таблица 134.
Горьков Ю.А. Государственный Комитет Обороны постановляет (1941-1945). Циф-ры, документы. М.: ОЛМА-ПРЕСС. 2002. С. 67.
Россия и СССР в войнах XX века. Таблица. 131.
Там же. С. 237. Таблица 120.
ЦАМО РФ. Ф. 48а. Оп. 1640. Д. 180. Л. 275.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 285.
Аопуховский Л.Н. Прохоровка. Без грифа секретности. М.: Яуза-Эксмо. 2005. С. 503-514
Гриф секретности снят. С.188
ЦАМО РФ. Ф. 240. Оп. 2795. Д. 35. Л. 123.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 474, 475. Таблица 186.
На том же заседании рейхстага Гитлер откровенно озвучил потери немцев: по его словам немецкая армия к 1 декабря 1941 г. потеряла на Восточном фронте 158 773 чело-века убитыми, 563 082 ранеными и 31 191 пропавшими без вести. Эти цифры практиче-ски точно совпадают с суммарными данными немецких десятидневных сводок о потерях (http://ww2stats.com/cas_ger_okh_dec41.html).
Великая Отечественная война 1941-1945 гг.: Действующая армия. М.: Кучково поле, 2005. С. 541.
Коломиец М., Мощанский И. Танки ленд-лиза. М.: Экспринт, 2000. С. 12.
Нюрнбергский процесс в 7 тт. Т. 3. М. 1960. С. 29-30 (цит. по «Вопросы истории» № 3/1989. С. 37);
ВА MA, III W 805/5-7 // Schustereit Н. Vabanque. S.73 (цит. по Михалев С.Н. Люд-ские потери в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Статистической исследование. Красноярск, 2000. С. 108).
ВА/МА RH 2/2087, 2/2621, 2/2622К, 2/2633К, 2/2635К, 2/2636-2642, 2/2707, 2/2773, IfZ ED 48 (http://ww2stats.com/pow_ger_okh_aok.html).
http://ww2stats.com/pow_ ger_okh_gen.html).
Germany and the Second World War, Volume IV. The Attack on the Soviet Union. NewYork, NY: Oxford University Press, 1999. P. 1176-1177.
Штрайт К. «Они нам не товарищи». Вермахт и советские военнопленные в 1941- 1945 гг. М.: Русская панорама, 2009. С. 378 (далее - «Они нам не товарищи»).
Штрайт К. Советские военнопленные в Германии/ Вторая мировая война. Взгляд из Германии. М.: Яуза-Эксмо. 2006 С. 254.
Сюда, согласно таблице 120, вошли погибшие и пропавшие без вести в войсках, не представивших донесения. Хотя в разъяснениях авторы неучтенные вследствие этого по-тери отнесли к числу пропавших без вести.
ВА/МА RW 6/543-548, 19/1387-1393, RH 2/2623, 2/2773 (http://ww2stats.com/pow_ ger_okh_gen.html).
Шнеер А. Плен. Т. 1. Иерусалим, 2003. С. 239, 240.
Axworthy М., Scafes С., Craciunoiu С. Third Axis Fourth Ally. Romanian Armed Forces in the European War, 1941-1945. London: Arms and Ar mour Press, 1995. P. 217.
Пиэтола Э. Военнопленные в Финляндии 1941 — 1944//«Север». Петрозаводск № 12/1990.
ЦАМО РФ: Ф. 73. Оп. 12109. Д. 3919. Л. 36-38. Д. 3928. Л. 83.
ЦАМО РФ: Ф. УСУР ГШ. ОП. 179381. Д. 137. Л. 312-316.
Великая Отечественная война 1941-1945 гг.: Действующая армия. М.: Кучково поле, 2005. С. 222-224.
http://www.uprava-lefortovo.ru/itemll44/ - сайт Управы района Лефортово (быв-ший Первомайский район столицы). Документ был рассекречен 20.01.1995 г.
Битва под Москвой. Хроника, факты, люди. М.: ОЛМА-ПРЕСС. 2001. С. 14.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 267-268.
Советская военная энциклопедия. Т. 1. М.: Воениздат. 1976. С. 495
Россия и СССР в войнах XX века С. 235.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 237. Таблица 120.
За исключением двух периодов (4 февраля - 6 марта и 31 июля - 6 сентября 1943 г.), когда дивизия находилась в стратегическом резерве.
ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2511. Д. 216. Л. 123.
Россия и СССР в войнах XX века: С. 273, 275-276, 484 (таблица 189).
Россия и СССР в войнах XX века. С. 273, 276.
В сообщении ОКБ упоминались 7 танковых дивизий и 6 танковых бригад. Немцы просчитались в отношении танковых дивизий, которые почти все были переформированы в танковые бригады.
Бок, Федор фон. Дневники. 1939 - 1945 гг. Смоленск: Русич. 2006. С. 335.
ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12454. Д. 227. Л. 120.
ЦАМО РФ. Ф. 500. Оп. 12462. Д. 623, Т. 2. Л. 3 (В разведсводке ГА «Центр» было отмечено, что сведения неполные в связи с отсутствием большей части донесений от 2-й ТА.
ВА MA, III W 805/5-7 // Schustereit Н. Vabanque. S. 73 (цит. по Михалев С.Н. Люд-ские потери в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Стат. исследование. Красно-ярск, 2000. С. 108).
NARA. Т. 312. R. 150. F. 7689415.
ВА MA, III W 805/5-7 // Schustereit Н. Vabanque. S. 73 (цит. по Михалев С.Н. Указ. соч. С. 108).
Великая Отечественная война 1941-1945. Военно-исторические очерки в 4 кн. Кн. 1. Суровые испытания. М.: Наука, 1998. С. 226.
Невзоров Б.И. Московская битва: феномен Второй мировой. М.: СиДиПресс, 2001. С. 60, 61.
Калининский фронт образован 19 октября 1941 г. за счет войск правого крыла ЗапФ.
Елисеев В.Т. Документы ЦАМО о Вяземском окружении. С. 60.
Там же. Елисеев В.Т. С. 59-60.
ЦАМО. Ф. 202. Оп. 7. Д. 13. Л. 42-71; Ф. 208. Оп. 2579. Д. 2. Л. 149-181, 246-280; Ф. 13. Оп. 2002. Д. 31. А. 1; Оп. 2066. Д. 6. Л. 65; Ф. 219. Оп. 684. Д. 8. Л. 42-86; Ф. 226. Оп. 5. Д. 63. Л. 56, 123, 342-349.
Михалев С.Н. Указ. соч. С. 16-17.
Гриф секретности снят. С. 171 Цифры численности фронтов у авторов официаль-ных исследований «гуляют», но итог всегда неизменен - 1250 тыс. человек.
ЦАМО РФ. Ф. 202. Оп. 5. Д. 40. A. 1.
ЦАМО РФ. Ф. 208. Оп. 2513. Д. 82. Л. 185.
Гриф секретности снят. С. 393.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 518.
Маршал Жуков. Полководец и человек. Т. 1. М.: АПН, 1988. С. 189-190.
Архив Президента РФ. Ф. 35. On. 1. Д. 30. А. 95, 96 (цит. по: ВИЖ № 4/2003. С. 21).
Гареев М.А. Сражения на военно-историческом фронте. Сборник статей/Об актуальных проблемах военной истории. М.: Инсан, 2008. С. 496.
Гареев М.А. НВО №13 (613). 20.04-13.05.2010.
ЦАМО. Ф. 14. Оп. 113. Д. 1. Л. 187-197 (цит. по Михалев С.Н. Указ. соч. С. 101- 107).
Россия и СССР в войнах XX века. С. 461.
Там же. С. 462.
Там же. С. 237. Таблица 120.
Там же. С. 458.
Там же. С. 463.
Там же. С. 511.
Штрайт К. «Они нам не товарищи...»: С. 258.
Там же. С. 6,434.
Там же. С. 518.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 511.
Там же. С. 237.
Там же
Germany and the Second World War. Volume IV. The Attack on the Soviet Union. New York, NY: Oxford University Press, 1999. P. 1177.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 455,456, 457.
Штрайт К. «Они нам не товарищи...»: С. 258. В число 1018 220 вошли и 200 тыс. со-ветских военнопленных, которые были освобождены немцами из лагерей после 1 мая 1944 г. и до конца войны в рамках отчаянных попыток укрепить «восточные войска».
Там же.
Там же. С. 434.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 237. Таблица 120.
Штрайт К. «Они нам не товарищи...»: С. 19.
ЦАМО РФ. Ф. 404. Оп. 9743. Д. 12. Л. 61-62.
Гриф секретности снят. С. 392. Таблица 104.
Россия и СССР в войнах XX века. С. 515. Таблица 201.
Россия и СССР в войнах XX века: С. 508.
Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. С. 704.