Золотой век, мифологическое представление, существовавшее в античном мире, о счастливом и беспечном состоянии первобытного человечества; о беззаботной, полной всяких благ и невинной жизни первых людей. Обыкновенно в чертах, характеризующих это "блаженство", отсутствуют элементы высшего интеллектуального порядка и "блаженство" сводится к животному благосостоянию, что доказывает глубокую древность легенд. В греческой литературе легенда о Золотом веке нашла себе развитие в Гесиодовском повествовании о четырех поколениях: золотом, серебряном, медном и железном. Между двумя последними у него еще вставлено поколение героев, нарушающее прогрессивное ухудшение человеческого рода (Труды и Дни, 104-201). В римской литературе тот же сюжет, и весьма близко к Гесиоду, обработан Овидием (Метаморфозы, I, 89-160). По Гесиоду, первое поколение людей в правление верховного бога Кроноса наслаждалось полным блаженством.

"Жили те люди, как боги, с спокойной и ясной душою, горя не зная, не зная трудов.
И печальная старость к ним приближаться не смела...
А умирали как будто объятые сном...
Большой урожай и обильный сами давали собой хлебодарные земли...".

«Золотой век», Музей Метрополитен, Нью-Йорк
Картина Иоахима Эйтевала, 1605 год

Умершие люди Золотого века существуют и теперь в виде добрых "демонов", охраняющих порядок на земле. Но за Золотым веком наступил серебряный, затем медный, причем каждый тяжелее и бедственнее предыдущего. Четвертым был век героев (воевавших под Фивами и под Троей) и, наконец, наступил теперешний – железный век, испорченный и жестокий, когда "ни днём не прекращаются труды и печали, ни ночью".

Но наряду с мифом о Золотом веке народы античности знали и более реалистическое, хотя и облеченное в мифологическую форму, представление о "ранних временах" творения, когда первобытные люди влачили жалкое существование, пока их не наделили благами культуры Афина, Деметра, Прометей. По другим верованиям греков, земля сама приносила все необходимое, без всякой обработки; обильные стада дополняли довольство первых людей. Сойдя, по воле Зевса, под землю, Золотое поколение живет там на островах блаженных, под державой Кроноса, почитаемое людьми, как поколение демонов, дарователей всяких благ. Выражение: "жизнь при Кроносе" вошло в поговорку, как в просторечии, так и в литературном языке. Платон в труде "Горгий" и в особенности Дикеарх, в сочинении "О Элладе", говорят про эти первобытные времена, возвышая, конечно, древнее понятие о "блаженстве". Дикеарх, между прочим, видит одну из основных причин блаженства в сознательном воздержании от всяких излишеств, чистоте душевной и вегетарианском питании.

В основе дошедшей до нас античной версии мифа о Золотом веке лежат народные мифологические представления. Раннюю, зародышевую форму таких представлений можно найти у наиболее отсталых народов в виде поверий о "предках", живших лучше, чем теперешние люди, и наделенных особыми чудесными способностями. Например, у аборигенов Австралии, в их тотемических мифах отразилось двойственное представление о "предках": с одной стороны, они изображаются как бесформенные и беспомощные, "недоделанные" существа, а с другой – некоторые из "предков" обладают особыми способностями: опускаться под землю, восходить на небо и пр. В такого рода поверьях и мифах сказывается обычный мифологический мотив – "от противного" (прежде всё было не так, как сейчас, притом, как правило, – лучше), который и лег в основу развития мифологемы Золотого века.

Этот мотив, видимо, с особой силой сказался в эпоху разложения первобытнообщинного строя, в эпоху постоянных междоусобных войн, когда прошлое, более мирное время должно было, по контрасту с жестокой действительностью "железного века", казаться людям беззаботной, счастливой порой. Как своего рода Золотой век характеризуется заря мироздания в скандинавской мифологии (только что сотворенный мир гармоничен, асы радостны, все из золота и т.д.); конец ему кладет "первая война" (асов и ванов). В китайской мифологии говорится о привольной жизни древних людей во времена мифических государей Яо и Шуня. В египетской мифологии счастливая пора – это время, когда на земле царствовали Осирис и Исида. В Шумере верили в существование райской страны Тильмун, "страны живых", не знающей ни болезней, ни смерти. У древних майя первые люди были разумны, проницательны, красивы, т.е. обладали качествами, которых позже их лишили ревнивые боги-создатели.

Представления о Золотом веке можно встретить и в развитых религиозно-мифологических системах. Так, парсы описывают счастливое правление царя Джамшида, когда люди и скот были бессмертны, источники и деревья никогда не высыхали, и пища не истощалась, не было ни холода, ни жары, ни зависти, ни старости. Буддисты вспоминают век реявших в беспредельности прекрасных воздушных существ, не имевших ни пола, ни нужды в пище до той несчастной минуты, когда они, отведав сладкой пены, образовавшейся на поверхности земли, впали в зло и затем осуждены были питаться рисом, рожать детей, строить жилища, делить собственность и устанавливать касты. Последующая история, согласно буддийскому преданию, представляла собой непрерывный процесс вырождения людей. Первую ложь, например, сказал царь Четья, а люди, услышав об этом и не зная, что такое ложь, спрашивали, какая она – белая, чёрная или голубая. Человеческая жизнь становилась короче и короче.

Представление о Золотом веке имеется также в вавилонской, ацтекской и некоторых других мифологиях. Своеобразный вариант мифа о Золотом веке составляет библейский рассказ о жизни первых людей в раю, откуда они позже были изгнаны богом за ослушание (Бытие, 1-3). Перейдя позже в христианское вероучение, этот библейский миф получил в нем совершенно исключительное значение, превратившись в один из важнейших догматов всей христианской религии: "грехопадение" первых людей, как основная причина греховности всего человечества, – отсюда и потеря рая, и все мировое зло. Изображения жизни первых людей в раю очень часты в средневековой христианской иконографии.

Продолженный в христианском учении о земном рае, утерянном первыми людьми, миф о Золотом веке оказал сильнейшее влияние и на европейскую науку нового времени. Когда европейские мореплаватели в эпоху Великих географических открытий столкнулись с жителями внеевропейских стран, жившими первобытнообщинным строем, не знавшими классового гнета, они зачастую воспринимали их быт как подтверждение знакомой картины библейского рая – Золотого века. Отсюда идея о "добром дикаре", живущем по разумным законам природы. Эта идея часто встречается в литературе 16 века (Мартир, Монтень и др.), в 17 и 18 столетиях (Тертр, Руссо, Дидро, Гердер) и даже у ученых 19 века, склонных идеализировать "естественное" состояние древнего человечества (Морган, Зибер и др.). В противовес этой идеализации, Владимир Ильич Ленин писал: "Никакого золотого века позади нас не было, и первобытный человек был совершенно подавлен трудностью существования, трудностью борьбы с природой".

в представлениях древних народов самая ранняя пора развития человечества, когда люди оставались вечно юными, не знали забот и огорчений, были подобны богам. В переносном значении - время расцвета искусства, науки, счастливая и беззаботная пора.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Золотой век

согласно представлениям древних, период, когда люди вели счастливую жизнь - без раздоров, войн и тяжелого труда. Легенда возникла в Элладе в период становления классового общества, когда жизнь части общинников ухудшилась: они должны были трудиться для знати, испытывая унижения. Как рассказывает Гесиод в поэме «Труды и дни» (109 - 201), людей «з.в.» создали боги, когда правил Крон (Кронос). Они не знали ни горя, ни забот, ни старости, проводя дни в застольях. Земля сама приносила плоды, и на ней паслись многочисленные стада.

Пришедший на смену «з.в.» серебряный век наделил людей всяческими благами. Однако Зевс истребил людей за то, что они не пожелали приносить богам жертвы. Затем, по Гесиоду, наступил медный век: люди создавали медные орудия труда и оружие, они существовали за счет войн и грабежей, чем уничтожили самих себя.

После них пришло воинственное, но справедливое и благородное поколение героев. Они погибли во время похода семерых против Фив и Троянской войны. Свой век Гесиод называет железным: люди вынуждены постоянно трудиться, горе и заботы не оставляют их, а сама жизнь стала краткой. Вместо законов на земле правит сила; исчез стыд, и человечество идет к гибели - Зевс погубит и это поколение.

Легенда о «з.в.» была популярной и в римской литературе (см., напр., «Метаморфозы» Овидия).

Гесиод. Работы и дни // Эллинские поэты в переводах В.В. Вересаева. М., 1963; Овидий. Метаморфозы / Пер. С. Шервинского. М., 1977; Тренчени-Вальдапфель И. Гомер и Гесиод / Пер. с венг. М., 1956; Burn A.R. The world of Hesiod. New York, 1966.

(И.А. Лисовый, К.А. Ревяко. Античный мир в терминах, именах и названиях: Словарь-справочник по истории и культуре Древней Греции и Рима / Науч. ред. А.И. Немировский. - 3-е изд. - Мн: Беларусь, 2001)

мифологическое представление, существовавшее в античном мире, - счастливые времена, когда люди вели беззаботную жизнь, не омрачаемую раздорами, войнами и тяжелым подневольным трудом. По Гесиоду, З.в. царил на земле, когда на небе еще властвовал Кронос. Земли в те времена были изобильными, а люди жили как боги, не зная ни горя, ни трудов, ни старости. Они проводили жизнь в пирах и довольстве, а умирали, словно бы засыпая. Люди этого поколения после смерти превратились в добрых духов, охраняющих порядок на земле. Римский поэт Овидий так описывает З.в., видимо, заимствовав этот миф у греков: «Первым посеян был век золотой, не знавший возмездья, Сам соблюдавший всегда, без законов, и правду, и верность, Не было шлемов, мечей, упражнений военных не зная, Сладкий вкушали покой безопасно живущие люди. Также, от дани вольна, не тронута острой мотыгой, Плугом не ранена, все земля им сама приносила... Вечно стояла весна; приятный прохладным дыханьем, Ласково нежил эфир цветы, не знавшие сева. Боле того, урожай без распашки земля приносила; Не отдыхая, поля золотились в тяжелых колосьях, Реки текли молока, струились и нектара реки, Капал и мед золотой, сочась из зеленого дуба...» За З.в. следовали в порядке ухудшения серебряный, медный и, наконец, железный век, самый тяжелый из всех. Представления о З.в. существовали во многих мифологиях - скандинавской, китайской, египетской, вавилонской, ацтекской и т.д. В христианской мифологии они отразились в виде жизни прародителей человечества в Эдеме.

(Мифологический словарь / Г.В. Щеглов, В.Арчер - М.: ACT: Астрель: Транзиткнига, 2006)

Золотой век, наряду с серебряным, бронзовым и железным, - один из четырех периодов развития человечества. Именно так, в виде последовательного чередования этих четырех эпох, описывает греческий поэт Гесиод в своей поэме "Труды и дни" современные ему взгляды на происхождение человека и на смену веков. Впрочем, Гесиод вносит некоторое дополнение - между медным и железным веками он располагает век героев-полубогов. Именно тогда, по его представлению, жили герои Гомера и другие персонажи древнегреческой мифологии. Его собственная жизнь, полная труда и лишений, пришлась на тревожные, безрадостные времена, названные Гесиодом железным веком. Мирной и идиллической была жизнь в золотой век (см. Аркадия). Бог Кронос справедливо и великодушно правил на небесах; люди оставались вечно молодыми и счастливыми. Гораций, Вергилий в "Георгиках" и Овидий в "Метаморфозах" обращали свои взоры к золотому веку; всю классическую литературу пронизывает ностальгическое отношение к счастливому прошлому. Надежды на изменения к лучшему нашли свое отражение в шестой эклоге Вергилия, навеянной предсказаниями пророчицы Сивиллы, согласно которым мировой круг жизни представляет собой смену периодов, кругов, соотносимых с десятью месяцами и находящихся под покровительством определенных божеств. Ко времени написания эклоги кончался круг Дианы (железный век) и начинался новый круг - Аполлона, в котором ожидалось возвращение золотого века. Эту же тему находим в стихах Шелли:

В мир возвращается великий век,

Приходят золотые годы...

(Современный словарь-справочник: Античный мир. Cост. М.И.Умнов. М.: Олимп, АСТ, 2000)

Отличное определение

Неполное определение ↓

Что означает выражение «золотой век»?

Ответ

Золотой век — это метафора, т. к., во-первых, обозначает промежуток времени совсем не обязательно равный ста годам, а во-вторых, благородный металл здесь является лишь поэтической фигурой, показывающей особо высокую ценность, качество, выделенность чего-либо (как золотые руки, золотая молодёжь, золотая середина, золотое сечение, золотая свадьба).

С античных времён в культурах многих народов присутствует миф о существовании в далёком прошлом периода, когда люди жили в гармонии с природой и друг с другом, не было ни войн, ни болезней, ни тяжёлого труда, земля сама давала человеку всё необходимое, не было необходимости в законах, наказаниях, т. к. не совершались никакие преступления и был всеобщий достаток. Это незапамятное блаженное время получило название золотого века.

Представление о золотом веке культурологически прослеживается от поэмы «Труды и дни» древнегреческого поэта Гесиода (примерно 700 год до нашей эры), хотя самого термина «золотой век» ещё не было. Гесиод говорит о «золотом роде» или «золотом поколении» человечества, после которого пришёл серебряный род, потом бронзовый (или медный) и, наконец, железный. Сменам поколений соотвествует смена эпох в порядке ухудшения. Историю Гесиод интерптретирует как регрессивный процесс.

Термин «золотой век» впервые встречается во второй половине первого века до н. э. в поэме «Энеида» древнеримского поэта Вергилия.

В христианстве и других авраамических религиях существует то же самое понятие о золотом веке — потерянном рае, жизни до грехопадения.

По всей видимости, представление о золотом веке не чисто мифологическое, а имеет под собой некоторые реальные основания. Как полагают историки, первобытное общество было бесклассовым, не было ни государства, ни частной собственности, люди занимались собирательством и охотой, потребности людей были таковыми, что всё необходимое можно было получать минимальными усилиями. Не зря классики обществоведения назвали экономическое устройство того общества первобытным коммунизмом. Лишь в эпоху неолитической революции не позднее 10 тыс. лет назад произошёл переход к производящей экономике — возникли земледелие и животноводство, разделение труда, социальное неравенство.

Вряд ли историческая память человечества могла донести о том далёком времени хоть какие-то воспоминания, которые якобы дополнились впоследствии утопическими представлениями людей о счастливом идеальном обществе и художественно выразились в понятии «золотого века». Скорее всего, возникновение (и существование до сих пор) понятия золотого века объясняется образом «мышления» большой части людей — констатирующе-описательным, чувственно-интуитивным, для которого характерны догматизм, метафизичность, бездоказательность, отсутствие диалектического подхода, вера в незыблемость давным-давно установленного порядка, изначально сообщённую людям истину в какой-либо священной книге или учениях пророков, консерватизм (в отличие от противоположного типа мышления - рационального, критического, сомневающегося, самостоятельно и упорно эту истину ищущего, не верящего ни в какие авторитеты, священные книги и тайные эзотерические знания). Вместо видения истории как последовательного совершенствования общества, т. е. прогресса, в головах таких людей присутствует представление о существовании идеала в прошлом, а история для них есть регресс — последовательный отход от совершенства, скатывание в пропасть. Из философов, исповедующих данный взгляд, можно назвать Ж. Ж. Руссо, который видел историю, как процесс уклонения от естественного блаженного и непорочного состояния. Противоположный пример — Анри Сен-Симон, который считал, что золотой век не в прошлом, а в будущем.

Появлению представления о золотом веке способствовало, по всей видимости, отношение каждого человека к своему детству, как самому беззаботному периоду жизни. Человечество в представлении людей с чувственно-эмоциональным взглядом на действительность метафорически уподобляется человеку, проходящему разные периоды своего развития. Золотой век, таким образом, есть детство человечества.

Каждое уходящее поколение (некоторые, хотя и многочисленные его представители) ругает новые времена, говоря, что раньше было лучше. Это объясняется психологически субъективным изменением восприятия мира с возрастом, когда детская беззаботность, юношеские надежды, вера в лучшее будущее сменяются болезнями, разочарованием, боязнью приближающейся смерти. Люди с недиалектическим мышлением склонны своим чувствам придавать большое значение, распространять свои внутренние переживания на объективный мир, считая что это весь мир становится хуже, а не их психологическое его восприятие. Кроме того, для таких людей характерен консерватизм, неприятие всего нового. Всё новое им кажется плохим только потому, что оно отличается от старого.

Необходимо заметить, что религиозная вера является идеальной иллюстрацией догматического, метафизического взгляда на жизнь: мир сразу был создан идеальным (Бог не может создать несовершенный мир), потом произошло грехопадение, в дальнейшем не стоит ждать ничего хорошего, будет только хуже и неизбежен конец света, Армагеддон («Откровение Иооанна Богослова» или «Апокалипсис»). Отдельного рассмотрения заслуживает вопрос о необходимости адекватного представления о реальности вообще и вреде подобных воззрений в частности, из которых логически следует смирение с существующим положением вещей и бесполезность любых действий по изменению жизни человечества к лучшему.

С течением времени выражение «золотой век» приобрело ещё один смысл. Золотым веком стали называть вообще любой период истории, в течение которого в искусстве, науке, культуре, других видах человеческой деятельности были достигнуты наивысшие результаты: золотой век русской поэзии, золотой век голландской живописи и т. д.

Халдейская сивилла Самбета так предсказывала наступление Золотого века: «После катастроф и войн вскоре вновь расцветет новый век, Первый и лучший, золотое время. Божественный век, поскольку всеми делами заботливо будет руководить Бог. Земля еще раз одарит обилием плодов, которые будут расти сами по себе. Люди перестанут болеть, и больше не будут стареть. Счастливы они будут даже тогда, когда по собственной воле отправятся в царство Гадеса».

Ливийская сивилла: «Разразится всемирная война в конце времен. Но эта война, несущая голод, эпидемии и гибель людей, сменится эпохой мира, духовности, свободы, справедливости и плодородия. Начало этого Золотого века. Всевышний отметит большим небесным знамением».

Сивилла Эритрейская.

Люди в ту пору начнут по всему бесконечному миру

Гибель друг другу нести, и к этой смуте ужасной

Бог пошлет им еще чуму, перуны и голод,

Так за неправедный суд карая людей нечестивых.

В мире число людей тогда сократится настолько,

Что если кто-то увидит ноги только след человечьей,

То подивится немало. Но Бог, в эфире живущий,

Всем справедливым мужам опять избавителем станет.

И на земле воцарятся надежный мир и согласье,

Вновь будет почва рождать и плод принесет изобильный,

Ибо делить перестанут и мучить ее как рабыню.

Всякая пристань и порт откроются людям свободно,

Как это было и прежде, бесстыдство же вовсе исчезнет.

После на небе Господь великое знаменье явит:

Люди созвездие узрят – венку оно будет подобно,

Ярким сияньем своим небеса озарит и надолго

Так сохранится. И люди поймут, что грядет состязанье,

И за вот этот венок зовет их бороться Бессмертный.

Ибо наступит затем триумфа великого время

В граде небесном: сюда весь мир сойдется обширный,

Стать можно каждому будет причастным славе нетленной.

Все народы тогда в бессмертных ристаньях к победе,

Коей прекраснее нет, устремятся; и грешник не сможет

Там победный венок купить за деньги бесстыдно.

И справедливо раздаст награжденья Спаситель блаженный.

Верных Он увенчает, а тем, кто мучения принял,

Смертью окончив борьбу, бессмертная будет награда.

Тем, кто девство храня, к победе нетленной стремился,

Он по заслугам воздаст, и тем, кто берег справедливость,

И никого не забудет Он даже из дальних народов,

Если праведно жили и знали единого Бога.

Те, кто брак почитал, позорный блуд отвергая,

Дар получат богатый, вовек не умрет в них надежда.

Ибо любая душа человечья – даяние Бога.

Песнь 2, 21 -54.

Всем справедливым мужам опять избавителем станет – в очередной раз Всевышний пожалеет людей и одиннадцатое поколение праведников будут жить во времена Золотого века.

Люди пред Господом Богом, великим и вечным, колена

Белые тут преклонят, опустясь на кормилицу-землю.

Рухнут и сгинут в пожаре творения рук человечьих;

Но получат взамен от Бога великую радость

Смертные, ибо земля, деревья и пастбища будут

Истинный плод приносить, и тогда появится вдоволь

Сладкого меда, вина, молока белоснежного, хлеба –

Главное, хлеба, ведь он – наивысшее благо для смертных.

Только медлить не смей, злонравный и суетный смертный,

Но обратись покаянно, моли прощенья у Бога!

В жертву Ему приноси козлят и ягнят первородных,

Сотни быков приноси, пока сменяются годы.

Господа ты умоляй снизойти и явить Свою милость,

Ибо единый Он Бог, и быть другого не может.

Чти справедливость всегда, никому не делай обиды –

Но берегись пробужденья всевышнего Божьего гнева

Песнь 3, 616-632.

В жертву Ему приноси козлят и ягнят первородных, сотни быков приноси пока сменяются годы – трудные для толкования строки, так как явно речь идет о языческих обрядах.

Суд Бессмертного Бога в тот день настанет для смертных.

Власть Господня в тот день на добрых людей обратится.

Плод наилучший земля, которая все порождает,

Смертным даст – изобилье пшеницы, вина и оливок.

Множество сладкого меда пошлют небеса человеку,

Будет древесных плодов в достатке и тучной скотины:

Коз, и коров, и овец с ягнятами малыми вместе.

Вырвутся из-под земли молока белоснежного струи.

Будут полны богатств города, а поля плодоносны;

Шум боевой и резня ужасная вовсе исчезнут,

С тяжким стоном земля уж больше не содрогнется,

Войны и засуха миру угрозою быть перестанут,

С ними же голод и град, что бьет урожай, упразднятся.

Мир на землю сойдет великий, неведомый прежде,

Станут друзьями теперь цари до скончания века,

Люди по всей земле одним жить будут законом,

Что установит Господь, на небе правящий звездном;

Этим законом Бессмертный дела людские измерит,

Ибо единый Он Бог, и быть другого не может,

И сожжет Он огнем человеческий род нечестивый.

Так поспешите же, люди, слова мои сердцем усвоить:

Идолов мерзких оставьте, живому Богу служите;

Остерегайтеся блуда и грязного ложа мужского,

Если дети родятся, растите их, не убивайте –

Все прегрешения эти влекут Божий гнев за собою.

Бог ниспошлет наконец всем людям вечное царство:

Дав священный закон Его почитавшим как должно,

Пообещал Он, что мир и землю для них Он откроет

И распахнет им врата блаженства – великая радость,

Вечно здравый рассудок и мысли светлые станут

Их достояньем. Тогда к жилищу великого Бога

С целого света дары принесут и ладан воскурят.

Люди не спросят уже к другому дому дороги,

Сыном великого Бога те люди его называют.

Все пути по равнинам и все обрывы крутые,

Горные выси и волны, что на море дико бушуют, –

Станет все в эти дни легко человеку доступным.

Ибо у добрых людей покой и мир воцарятся,

Меч упразднят пророки великого Бога, и сами

Смертных станут они судить и царить справедливо.

Праведным станет тогда и все богатство людское.

Вот каковы будут суд и власть Всевышнего Бога.

Возвеселись и ликуй, о дева! Вечную радость

Тот даровал тебе, Кто создал небо и землю.

Он, в тебе поселившись, твоим станет светом бессмертным.

Овцы вместе с волками в горах травою питаться

Будут, а дикие барсы – пастись с козлятами вместе.

Сможет теленок с медведем в загоне быть безопасно,

Лев плотоядный мякиной, как вол, насытится в яслях;

Малые дети его, связав, поведут за собою,

верь этот станет ручным по воле великого Бога.

Змей с младенцем уснет в одной постели спокойно

И не сделает зла – Господня рука не позволит.

Песнь 3, 742-795.

Бог ниспошлет наконец всем людям вечное царство – согласно предсказаниям других пророков, Золотой век будет продолжаться недолго, но люди будут жить вечно.

Смертные люди и чтить не забудут земли порожденья –

Коршунов, также собак, которых дал миру Египет,

Суетно превозносить, утруждая глупые губы.

Родина благочестивых, святая земля принесет им

Струи медовые, что из скал и источников льются.

К чистым душою тогда притечет молоко неземное –

К тем, что надежды свои на Творца одного возложили,

Вышнего Бога, Ему принеся почитанье и веру.

Песнь 5, 278-285.

Тем нетленным путем, что Богом проложен Великим,

Где три источника бьют – медовый, винный и млечный.

Общею станет земля; перестав уже быть разделенной

Стенами и рубежами, сама даст плод изобильный;

Вместе все заживут, нужды не имея в богатстве.

Ни рабом, ни тираном, ни малым и ни великим;

Нет ни царей, ни вождей – все люди равны меж собою.

Больше не скажет никто: «наступила ночь», или «завтра»,

Или «вчера это было», и дней, заботами полных,

Также не станет; исчезнут четыре времени года,

Смерть и брачный союз; покупка вещей и продажа;

Даже Запад с Востоком – все в долгий день превратится,

Те, кто был праведной жизни, к Нему с мольбой обратятся,

Чтобы грешных Он спас от огня и от мук непрерывных, –

Просьбы услышит Господь, и все это так совершится:

Он невредимыми всех из огня неусыпного вынет

И через Свой народ в иные пошлет их угодья,

И для жизни иной, нетленной в полях Елисейских,

Там, где широко простер свои воды поток Ахеронта,

Озером став глубочайшим, которое вечно пребудет.

Горе мне, горе, несчастной! В тот день что будет со мною?!

Я ведь стремилась в грехе превзойти всех людей безрассудно.

И о супруге своем, и о здравом уме позабывши.

Но во дворце я жила моего богатого мужа,

Бедных туда не пускала; и зная, что зло совершаю,

На беззакония шла. Спаситель, меня от мучений,

Наглую псицу, избавь, и все бесстыдства прости мне.

Также молю Тебя: дай этой песне немного покоя,

347 Манны Податель благой, Владыка великого Царства!

Песнь 2, 317-347.

Елисейские поля (Эллизиум) - в греческой мифологии обитель блаженных, загробный мир для праведников.

Пророчества Иоганна Иерусалимского о счастливых временах и Золотом веке:

31. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед,
люди, наконец, откроют глаза, вырвутся из плена своих голов и городов, смогут видеть с одного края земли до другого и понимать друг друга. Они поймут: ударив одного, боль причинишь другому. Люди станут единым телом, каждый из них - крохотной частью его. Вместе они - будут сердцем. И возникнет наречие, понятное всем, нечто родится - Великий Человек.

32. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, человек одолеет небо, создаст он звезды в большом и темном море, отправится в свой путь в блестящем корабле, как новый Одиссей, друг солнца, в одиссею
небесную свою. И станет он господином воды, построит города в морских пучинах, кормящиеся плодами моря. Он будет жить во всех местах большого
государства, и все будет позволено ему.

33. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, люди научатся плыть под волнами, их тело обновится, и рыбами станут. Другие будут летать выше птиц, когда сумеют не падать как камень на землю. Они будут общаться друг с другом, откроется дух их для всех, посланья других он сможет принять. И будут они делиться мечтами друг с другом, и будут жить так долго, как самый старый из людей - как тот, о ком Священное писанье.

34. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, познает человек дух всех вещей: познает камень, воду и живого сущность, на взгляд другого человека; проникнет в тайны, хранимые древнейшими богами, и станет раскрывать он дверь за дверью в том лабиринте новой жизни. Творцом он станет, мощным и неукротимым, как источник. Он всех людей одарит знанием, а дети его и землю, и небо познают лучше, чем кто-то до них, и тело его найдет совершенство, а дух объемлет веши все и завладеет ими.

35. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, мужчина утратит безраздельное царство. С ним рядом женщина поднимет скипетр и станет госпожою будущих времен. Задумав нечто, она мужчин подвигнет сотворить и станет матерью того тысячелетья, пришедшего за нынешним вослед. И истекать будет нежной сладостью матери после дней, когда хозяйничал дьявол и красою станет в дни, пришедшие за варварскими днями. Тысячелетие, пришедшее за нынешним вослед, вдруг станет легким. И люди снова будут любить, и плодиться, и снова будут мечтать. И мечты их в явь воплотятся.

36. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, человеку дано будет второе рождение: дух овладеет всем стадом людей, и каждый один станет братом для всех - тогда и варварства срок истечет. Это будет время новой жизни и веры, после черных дней в начале того тысячелетья, пришедшего за нынешним вослед. Начнутся счастливые дни. Человек вновь станет на путь достойный его. Земля вновь познает порядок.

37. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, будут пути от конца земли и неба вести к другим, леса зарастут и станут лесами, пустыни оросятся водою, обретшей снова чистоту. Земля станет садом, человек почтит все то, что живо, начнет он чистить все, что сам испортил, своею родиной он Землю посчитает, и будет мудро думать о грядущем дне.

38. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, то каждый будет жить с другими в унисон, все будет знать о мире и о теле, лечить болезни до их появленья, и каждый станет лекарем себе и всем другим. Поймет, что нужно помогать, чтобы идти всем вместе, и после времени, где были замкнутость и скупость, откроет он и сердце, и карман для неимущих Себя он осознает как хранителя всего порядка для людей, и вот тогда придет другое время.

39. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, постигнет науку давать и делить человек, забудутся горькие дни одиночества, и снова поверит он в Дух, и прежнее варварство будет презираемо всеми. Но понимание это после войн и пожаров придет из обгоревших остовов башен Вавилонских. И железный кулак будет нужен, однако чтоб в хаосе воздвигся порядок. И тогда найдет человек единственно правильный путь.

40. Когда придет к концу тысячелетье, пришедшее за нынешним вослед, познает человек, что сущее - носитель Света и каждая тварь его уважения ждет.
Построит человек на небе, на земле и в море города. Память его сохранит, что с ним когда-то случилось, и он будет знать, что дальше с ним будет. Не станет бояться собственной смерти - его жизнь будет несколько жизней, и он будет знать, что свет никогда не погаснет.

Евангелие от Иоанна (Евангелие Мира): «И затем будут сыновья Людей, подобно истинным братьям, дарить друг другу любовь, которую они получили от их Небесного Отца и Земной Матери, и они все станут утешителями друг для друга. И тогда исчезнет с Земли все зло и все горе, и тогда на земле будет любовь и радость. И тогда будет Земля подобна небесам и наступит Царствие Божие».

Ясновидящая Регина (XII век) о будущем человечества: «Странное поколение людей обретается ныне на этой Земле. Нет у него никакого стремления к духовному возвышению; обуяло его лишь странное желание истребить весь род человеческий. И однажды, когда-нибудь в будущем, люди скажут: «Давным-давно жил на свете народ – британцы, франки или германцы, - извечно соблюдающий древний закон, который и свел его в могилу». Роют эти люди могилу и для собственных душ. Британцы, франки, германцы или другие народы, - где бы они ни жили, всех их объединяет древний закон, который, в конце концов, приведет к тому, что все они зачахнут и угаснут. А когда солнце вновь во славе золотой взойдет над могилами, со временем народится новое поколение людей и появится новое человечество».

Святая Биргитта (Швеция, XIV век): «Придет время, когда язычники будут столь набожны, что христиане будут их скромными слугами, а Святые Писания будут выполнены - будет одно стадо и Один Пастух, одна вера и одно четкое знание Бога. Многие, кого позовут, будут непригодными, а пустыня будет цвести, и язычники будут петь: Слава Отцу и Сыну и Святому духу!»

Мюльхиазль , Лесной пророк из Баварии. (1750-1825). «Чтобы предотвратить беду, люди должны насторожиться при проявлении тщеславия и высокомерия, потому что и то, и другое приведет к несчастью…. После крушения мира настанет прекрасное время. Вернутся проповедники и святые, творящие чудо. И люди опять обратятся к вере».

Согласно предсказаниям Парацельса , Золотой век на Земле будет кратковременным и продлится всего 50 лет. Филипп Теофаст Бомбаст фон Гогенгейм (1493-1541) - врач, естествоиспытатель, алхимик и астролог, который больше известен под именем Парацельс. Написал книгу «Оракулы», где описывает события будущего до конца XXII века. Пророчества Парацельса о Золотом веке: «На срок равный 50-ти годам Второго царства Сатурна, который наступит через 500 лет после смерти Парацельса, снова придет Золотой век, но продлится он всего лишь 50 лет».

Второе царство Сатурна – согласно теории хронократов, изложенной в труде Liber Rationum (XII век) еврейским ученым Абрахамом Аванейзра, периоды мировой истории подразделяются на циклы с периодом 354 года и 4 месяца. Они расположены в порядке обратном дням недели: Сатурн, Венера, Юпитер, Меркурий, Марс, Луна, Солнце. Средневековые астрологи принимали за отправную точку циклов - 5200 год до н.э., то есть год сотворения мира по Евсевию Кесарийскому. Мы с Вами живем в эпоху Солнца. Следующий цикл («второе царство Сатурна ») начнется в 2242 году. Неизвестно какой точкой отчета пользовался Парацельс, но согласно его предсказаниям, цикл Сатурна начнется в 2041 году и продлится до 2395 года (2041 + 354 = 2395). В этот период времени наступит кратковременный Золотой век.

ЛЕГЕНДА О ЗОЛОТОМ ВЕКЕ

жёлтых цапель парад,

Вожжи парчовые, бивни мачт,

белые чайки парят.

пляски минувших дней…

Ду Фу. Восемь стансов об осени.

Л и Юань сделал всё, чего требовал восставший народ – открыл все амбары и роздал хлеб голодающим, отменил на время налоги, запретил солдатам входить в деревни и грабить крестьян. Рабы получили свободу, жестокие законы Ян Гуаня были отменены, императорские сады были открыты для простых людей – и даже дворцовых наложниц отпустили к их семьям. Народ постепенно успокоился и восстания прекратились; отряды, отказавшиеся сложить оружие, были разбиты, и в стране установился мир. В 626 году императором стал сын Ли Юаня Тайцзун, вошедший в историю как идеальный государь, неусыпно пекущийся о простом народе. Советником Тайцзуна был легендарный «человек-зеркало» Вэй Чжэн, мудрый монах, помогавший императору восстановить справедливое управление. Была восстановлена система «цзинь-тянь», и все крестьяне получили одинаковые наделы в 100 му, налог не превосходил 1/20 урожая, повинности были лёгкими и необременительными. В случае неурожая крестьянам помогали зерном и деньгами, чиновники были обязаны следить за благосостоянием крестьянских хозяйств.

Раны войны были постепенно залечены, и в период Кайюань (713-40) Срединное Государство достигло невиданного расцвета. "Период Кайюань был полным и цветущим днём, – писал великий поэт Ду Фу, – даже мелкие города таили в себе бесчисленное множество семейств. Сверкали потоки струящегося риса и белело просо, и казённые, и частные амбары скрывали несметные богатства. На дорогах страны не встречалось ни шакалов, ни тигров… мужчины трудились на полях, женщины разводили тутовый шелкопряд". Повозки с товарами переполняли дороги, торговые города процветали, из гаваней каждый день выходили тысячи судов. Император Тайцзун разгромил владык Степи, тюрок, и открыл торговую дорогу на запад; караваны гружёных шёлком и фарфором верблюдов шли по Великому Шёлковому Пути в Бухару и Самарканд. По этой дороге в 627 году отправился в Индию буддийский монах Сюань Цзян, он оставил подробное описание этой страны и вновь открыл для обитателей Поднебесной далёкий мир Запада. Возвратившись на родину, Сюань Цзян построил в Чанъани знаменитую Пагоду Диких Гусей – это была сложенная из кирпича башня высотой в 65 метров, она приводила в изумление жителей столицы: ведь китайцы не умели строить кирпичных и каменных зданий, и это непростое искусство пришло из Индии вместе с буддийскими монахами. Чанъань, великолепная столица Империи, была городом изящных деревянных дворцов и парков с прудами, павлинами и золотыми рыбками; здесь жили сановники и министры, окружённые десятками слуг и выезжавшие в роскошных экипажах.

В начале эпохи Тан великий император Тайцзун восстановил старинную экзаменационную систему, существовавшую ещё во времена Хань: отныне чиновником или министром мог стать лишь кандидат, сдавший экзамен на учёную степень. Это вызвало протест немногих переживших крестьянскую войну сяньбинских знатных родов – но им пришлось смириться перед всемогущим императором. Новая знать эпохи Тан состояла из учёных-чиновников, получавших должности, выдержав тяжёлый экзамен: кандидаты должны были продемонстрировать знание теории управления, основанной на древних трудах Конфуция, Мэн-цзы, Хань Фэя – и в придачу должны были показать умение излагать свои мысли в стихах. Суть тогдашней теории управления сводилась к словам Конфуция: "Если достаточно пищи, то народ доверяет правителю",– поэтому нужно было заботиться о поддержании системы равных наделов, о поощрении земледелия и экономии в расходах; нужно было регулировать цены на рынке и поддерживать государственные монополии на жизненно важные ремёсла – производство железа и добычу соли.

Использовать силу государства, чтобы обеспечить народ пищей и гарантировать ему безопасность – это была основная идея Конфуция, идея, лежавшая в основании всех восточных монархий. Из этой идеи следовало, что во времена голода надо отнимать у богатых, чтобы отдать бедным, что люди должны быть братьями и любить друг друга – следовало то, что говорили Христос, Мухаммед, Будда и другие пророки. Всё это составляло содержание учения, которое теперь называют социализмом – и Империя Тан была социалистическим государством – так же, как Империя Хань и древние империи Ближнего Востока. Крестьянская война и революция отдали власть в руки учёных чиновников, "шеньши", и учёные-чиновники писали сочинения о том, как вспомоществовать народу и обеспечить спокойствие государства. Традиция требовала, чтобы каждый культурный человек умел высказать свои мысли в стихах – и они писали прекрасные стихи, звучавшие, как проповеди Христа:

О, если бы такой построить дом

Под крышею громадною одной,

Чтоб миллионы комнат были в нём

Для бедняков, обиженных судьбой.

Чтоб не боялся ветра и дождя

И как гора, был прочен и высок,

И если бы, по жизни проходя,

Его я наяву увидеть мог,

Тогда – пусть мой развалится очаг

Пусть я замёрзну – лишь бы было так…

Эти строки написал великий поэт Ду Фу в несчастный для себя день – когда ураган разрушил его дом из тростника и соломы. Он был начальником районного отдела образования в одной из провинций на юге Китая, одним из многих учёных чиновников, носивших красный форменный халат. Он часто ночевал на работе, стараясь разобрать скопившиеся дела – и помочь всем, кому он мог помочь:

Прозрачная осень. Ночная прохлада

Платаны у реки

Ночую один в одинокой управе

Смотрю на огарок свечи.

Он много ездил по провинции, инспектировал школы в деревнях и городах – ведь почти в каждой деревне была школа, где сельский учитель учил детей грамоте и счёту. Он останавливался в живописных местах, любовался природой и сочинял стихи:

Я слышу шум ветвей стареющего леса,

К сияющей луне свой поднимаю взгляд,

Но красота небес и эта даль речная,

От одиноких дум меня не исцелят…

Эпоха Тан была временем великих поэтов – может быть, это была единственная эпоха, когда миром управляли поэты – стихи сочиняли императоры и министры, и каждый приём во дворце превращался в поэтическое соревнование. Стихи читали во дворцах и на улицах, они превращались в народные песни – в это трудно поверить, но дошедшая до нашего времени антология танской поэзии содержит 50 тысяч стихотворений, принадлежащих двум тысячам авторов. Нигде – ни в Азии, ни в Европе – никогда не было такого чудесного расцвета поэзии. Самым знаменитым поэтом тех времён был Ли Бо, долго живший отшельником в горах и изысканным языком воспевавший красоту гор, долин, облаков:

Плывут облака отдыхать после знойного дня,

Стремительных птиц улетела последняя стая,

Гляжу я на горы – и горы глядят на меня,

И долго глядим мы, друг другу не надоедая.

Созерцание красот природы было любимым занятием учёных-чиновников; в дни отдыха они выезжали из столицы в горы, взбирались на вершины, любовались водопадами, пили вино и читали друг другу стихи. Они окружали свои городские дома маленькими садами с прудами, беседками, цветниками; их лёгкие, стоявшие посреди зелени дома были воплощением изящества – раскрашенные цветным лаком балки, ажурные галереи, причудливые коньки на крышах. Стены этих игрушечных дворцов были из толстой белой бумаги – и лишь по низу стены шли лакированные деревянные панели; всё убранство составляли лежавшие на полу циновки, вышитые подушки, расписные ширмы и большие фарфоровые вазы. Одежда мужчин и женщин была из струящегося шёлка с вышитыми на нём диковинными животными и прекрасными цветами; эпоха Тан – это был мир красоты и изящества, золотой век, легенда о котором жила столетия. Это был мир, хрупкий, как фарфоровая ваза, падающая на мраморный пол: золотой век продолжался лишь сто лет – а затем снова наступила осень истории, и поэтам оставалось лишь вздыхать об утраченном времени:

Полог жемчужный, резные столбы,

Жёлтых цапель парад.

Вожжи парчовые, бивни мачт,

Белые чайки парят.

Сил нет смотреть: жаль эту даль…

Пляски минувших дней.

Самое сердце китайской земли…

Вотчина древних царей.